Человек стоит в Доме. В зале, где только что были гобелены. И лепные розы. Сейчас стены сложены из гигантских каменных глыб, на них налипла копоть и грязь, и в центре, у оставшегося камина, свалена груда ржавых алебард.
И тишина, словно Дом удивленно смотрит на человека – дескать, что же ты, меняйся!…
– Сарт… – бормочет человек. – Я – Сарт…
– С-с-харр!… – громко и насмешливо отзывается Дом, и человек отшатывается, вскидывая руки.
Потом он долго стоит и смотрит перед собой.
«Меня зовут Сарт. Меня зовут Сарт. Меня зовут…
Меня так уже никто не зовет. Давно. Очень давно. И поэтому я зову себя сам. Чтобы не забыть. Я брожу по этому Дому, живущему своей смутной жизнью, и зову себя: «Сарт!… аа-а…» – и тишина разбивается на сотни осколков, сотни имен с острыми зазубренными краями, и все они режут меня, мою душу, мой мозг, потому что они хотят, чтобы я выбрал, а я – не хочу…»
Невидимые сквозняки колышут занавеси вдоль стен коридора, и прозрачные языки тюля хлопают, извиваются, перекручиваются жгутами…
За поворотом мелькает на миг и скрывается маленькая фигурка. Развевается полотняная рубаха, и лей гулко хлопает по бедру.
Человек кричит и бежит по коридору.
Человек бежит по Дому.
Дом виляет коридором, как собака – хвостом, и человек сначала бежит, потом – идет, потом садится и измученно приваливается к мозаичной плитке стены.
Дом что-то шепчет на ухо сидящему человеку. Человек отрицательно мотает головой.
«Я не выберу. Никогда. Я лучше сдохну, хотя вряд ли это лучше… Слушай, Дом, лучше сдохни ты, а?…
Я иду по Дому-на-Перекрестке, я ищу своего ученика, я цепляюсь за свое ускользающее имя; а Дом молча пытается растворить меня в себе. Я иду, словно продираясь сквозь паутину, а вокруг снуют тени, призраки, они липнут на плечи, мне больно отдирать их, и я скоро стану кем-то… а я не хочу…»
– Не хочу! – кричит человек, и нижняя губа его трескается, пропуская редкие капли крови.
Человек слизывает кровь языком.
В стене напротив появляется окно. За окном – город. Он неожиданно наезжает на человека, распухая глыбами крепостных стен, потом в оконном переплете проносятся улочки, площадь, базарные ряды, домишки окраины…
За окном – храм. Человек сидит на полу, и у него больше нет сил сопротивляться. Он сидит и одновременно входит в храм, и две женщины в странных одеждах ведут его куда-то вниз, почтительно потупив взгляды.
Человек чувствует, что и он сам – женщина. И понимает, что у женщины есть имя.
Имя. Варна. Предстоящая Сиаллы-Лучницы.
