Тенака осторожно ослабил тетиву и вышел вперед.
— В жизни всякое случается, — сказал он черному и велел разбойникам: — Уберите-ка оружие. Бой окончен.
— Охота была руки марать, — пробурчал вожак, осматривая павших.
— Да живы они, живы. — Чернокожий убрал ножи и подобрал кистень.
Из леса донесся вопль. Вожак вскочил на ноги. Из-за деревьев вышли Галанд, Парсаль и Белдер.
— Вы были правы, генерал, — сказал Галанд. — Там затаились еще двое.
— Вы убили их? — спросил Тенака.
— Нет. Дали по башке, и все тут.
— Ну, каких еще пакостей от вас ожидать? — Тенака повернулся к вожаку.
— Может, еще слово с меня возьмешь?
— А стоит оно чего-нибудь, твое слово?
— Как когда.
— Не трудись. Поступай, как тебе угодно. Но при следующей встрече вы все распрощаетесь с жизнью — вот тебе мое слово.
— Слово варвара, — сплюнул вожак.
— Вот-вот, — усмехнулся Тенака и вместе с Ананаисом вернулся в лес.
Валтайя уже развела огонь и разговаривала с Мухой. Рения с кинжалом в руке подошла к Тенаке, и он улыбнулся ей. Вскоре в лагерь вернулись все, кроме Галанда: он остался присмотреть за разбойниками.
Последним пришел чернокожий с двумя седельными сумами, перекинутыми через широкое плечо. Высокий и могучий, он был одет в облегающий камзол из голубого шелка и подбитый овчиной плащ. Валтайя никогда еще не видела таких людей, хотя и слышала рассказы о темнокожих, живущих далеко на востоке.
— Привет вам, друзья, — сказал он, скидывая свою поклажу. — Будьте благословенны!
— Поешь с нами? — предложил Тенака.
— Благодарю, но у меня — свои припасы.
— Куда путь держишь? — спросил Ананаис.
Чернокожий достал из сумки два яблока и вытер их о камзол.
— Я путешествую по вашей прекрасной стране без определенной цели.
— Откуда ты? — спросила Валтайя.
— Издалека, госпожа, — моя земля лежит за много тысяч лиг к востоку от Вентрии.
— Ты совершаешь паломничество? — спросил Муха.
— Можно и так сказать. Есть у меня одно дело — вот исполню его и вернусь домой, к своим.
— Как тебя зовут? — спросил Тенака.
— Боюсь, вам трудно будет произнести мое имя. Но один из разбойников окрестил меня по-своему, и мне понравилось. Можете называть меня Басурманом.
— А я — Тенака-хан. — И Тенака представил чернокожему остальных.
Ананаис протянул руку. Басурман пожал ее, и взгляды их встретились. Тенака посмотрел на них — оба высокие, могучие, с гордой осанкой. Точно два призовых быка, приглядывающихся один к другому.
— Хорош ты в своей маске, — сказал Басурман.
— Да. В ней я точно твой брат, чернокожий. — И оба добродушно хохотнули.
