— Я и так в порядке, — солгала она. — Спасибо, все нормально.
Гвен сама не понимала, правду ли говорит. Хотя сильно болела голова и дрожали ноги, но, видимо, джин сильно смягчил удар.
— Я отведу вас в контору, — предложила Мовита. — Все будет хорошо, мы справимся сами, — сказала она Кемри. — Идите.
— Правда, миссис Хардинг? Я могу идти?
— Идите.
Все-таки ей повезло, что это оказался Кемри, а не Дуг Славите или этот садист Бирд, которые еще до рассвета раззвонили бы о ее падении на всю тюрьму. Кемри — хороший парень, он будет молчать. Хотя зависеть от него было стыдно.
Опираясь на Мовиту, Гвен медленно шла к кабинету. С каждым шагом боль все сильнее отдавалась в голове. У двери Гвен вынула из кармана ключи, но Мовита забрала их у нее и сама открыла дверь. Вопиющее нарушение режима! Как, впрочем, и то, что она одна ходила в медпункт после закрытия камер. Мовита включила свет левой рукой, правой продолжая поддерживать Гвен, а затем усадила начальницу в кресло.
— Сидите здесь, — сказала Мовита. — А я принесу лед, мы приложим его к шишке.
Гвен прислушалась к удаляющимся шагам Уотсон. Она хорошо представляла, что происходит в ее хозяйстве, и знала, как ценится в тюрьме лед. Мовите потребуется время, чтобы добыть его. Значит, она успеет. Гвен достала бутылку и сделала глоток. Небольшой. Ей это было необходимо.
Когда Мовита вернулась со льдом, Гвен лежала головой на столе. Она не чувствовала боли, но не могла двинуться. Последний глоток доконал ее.
— Извини, — сказала она Мовите. — Я плохо себя чувствую.
Мовита бережно подняла ее голову и приложила к виску лед.
— Я приготовлю вам кофе, — сказала она. — Подождите минутку.
Теперь под головой Гвен лежал лед. Сначала он приятно холодил, затем место ушиба начало ужасно болеть. Но поднять голову Гвен была просто не в силах, хотя мысли ее оставались ясными. Если Мовита готовит кофе, значит, она поняла, что Гвен выпила. «Но ведь она должна понимать, как я тяжело работаю и какой стресс я переживаю, — думала Гвен. — Я борюсь за всех, и за нее тоже!»
Когда Мовита вернулась, Гвен заговорила.
— У нас тут все просто ужасно, — объяснила она Уотсон. — Поэтому я… так плохо себя чувствую.
— Мне очень жаль, — спокойно ответила Мовита, расчищая место на столе, чтобы поставить кофе.
— Да нет же, ты ничего не поняла! Это кое-что новое. Скоро в Дженнингс может случиться нечто действительно ужасное.
— Не волнуйтесь, миссис Хардинг, — терпеливо, словно успокаивая маленького ребенка, сказала Мовита. — Пока я здесь, ничего страшного не случится.
