– Да, товарищ Иванов… Так вот, он собрал у себя всех наших ведущих авиаконструкторов. И, представьте себе, отдал любопытный приказ. Знаете какой?
Крепыш не ответил, но с нескрываемым уже удивлением и даже волнением замер, ожидая продолжения.
– Товарищ Иванов приказал свернуть все, слышите, все работы ведущих КБ. И вместо плановой продукции сосредоточить силы на подготовке самолета нового типа. Догадываетесь, какого?
– «Накодзима»… – ответ прозвучал глухо и как-то хрипло.
– Да, «Накодзима». За документацию, привезенную вами, вы получили свой орден, а вот товарищам авиаконструкторам пришлось ломать головы. Вроде как вам сейчас. Представьте – у Поликарпова на выходе истребитель, у Петлякова – высотный бомбардировщик – а им велят делать нашу советскую «Накодзиму»… Ну вот, а сейчас другой сотрудник вернулся с задания, и пришлось собирать новое совещание. Только на этот раз свои планы придется менять не авиаконструкторам, а вам и вашим, так сказать, коллегам…
– Но… постойте! – крепыш, похоже, настолько удивился, что его напускное спокойствие сгинуло без следа:
– Василий Ксенофонтович! Я же привез заключение экспертов! «Накодзима» слабый самолет! Он может действовать только в условиях чистого неба! Любой нормальный истребитель…
– Я передам ваши соображения командованию…
Несмотря на строгий тон, это была, по всей вероятности, шутка, поскольку оба улыбались.
– Вот-с, – как ни в чем не бывало продолжал Василий Ксенофонтович. – Так что теперь ваша очередь…
– Я уже собирался ехать в Абердин…
– Знаю. Очень жаль, но придется отложить… И вот что…
Альбинос на мгновение замолчал, затем быстро огляделся, словно кто-то незамеченный мог подобраться к ним, а затем заговорил очень быстро, шепотом, причем акцент его стал таким сильным, что распознать некоторые слова было почти невозможно:
– Арвид, дорогой. Вы давно не были дома. Сейчас трудная пора. Впереди большие перемены. Эта чистка должна спаять страну и армию перед тем, что нам предстоит… Но могут быть эксцессы… Поэтому – будьте осторожны… За ваших родственников не волнуйтесь – они защищены надежно.
– Да, спасибо… – Арвид растерянно потер подбородок, нахмурился, и наконец решился:
– Но… Василий Ксенофонтович… За родственников – спасибо, но у меня здесь есть друзья… Я не хотел бы… Дело в том, что они, как и я… Ну, в общем, с точки зрения наших коллег, они могут показаться… ну… подозрительными…
Взгляд альбиноса внезапно стал жестким, даже акцент куда-то исчез:
