— Она приехала проводить какое-то глупое обследование скота, — пояснил Сенатра.
Трент оглянулся, но единственной женщиной, которую он смог увидеть, была полицейский-доброволец, занимавшаяся сбором образцов почвы.
— Где, черт возьми, другой свидетель?! — вдруг заорал Трент, исчерпав весь запас терпения.
Все удивленно повернулись к нему.
— Ради бога, — сказал Трент с выражением отчаяния, — пошлите кого-нибудь разыскать ее.
Не в силах унять дрожь в руках и во всем теле, Ларк ехала прочь из города, сама не имея понятия, куда направляется. Главное — надо было поскорее убраться отсюда, из города, где ее освистали и осмеяли, где, как оказывается, все эти патриархальные фермеры отлично умеют издеваться над незнакомыми людьми.
Через опущенное стекло переливался теплый весенний ветер, приносящий с собой свежий запах пашни и новых всходов. Вскоре Ларк была вынуждена сбросить скорость, так как дорогу занимал большой, медленно едущий трактор, заднюю часть которого украшал знак, обозначающий медленно движущееся транспортное средство. Трактор был такой большой, что его правая шина терлась о бордюрный камень, а левая перекрывала разделительную линию. Ларк не рискнула обгонять его, чтобы не выехать на встречную полосу узкого местного шоссе. Спидометр показывал двадцать миль в час. Это был удачный момент, чтобы подумать о том, куда направляться дальше. Вернуться в Санта-Барбару и признать поражение?
Она была единственным ребенком у своих родителей, расставание с которыми, пусть даже на недолгий срок, далось ей непросто. Им тоже было непросто отпустить ее, и при расставании с обеих сторон было пролито немало слез. И что же, вернуться домой после трехдневного отсутствия несолоно хлебавши? Стоило ли тогда все это затевать? И все же искушение вернуться домой было велико.
Она вернется, и снова, как прежде, они с мамой будут сидеть теплыми вечерами в садовой беседке, пить душистый кофе, наблюдать за порханием колибри над гирляндами цветов, по утрам станут очищать яблоки от кожуры и сердцевинок и готовить тесто для пирога, а перед обедом будут выходить прогуляться.
Бедная событиями, но такая мирная, спокойная жизнь. Спокойная и безопасная. Ей нравилось чувствовать себя защищенной. Нет, ей просто жизненно необходимо было это чувство.
После знака, обозначающего границу округа Метамора, трактор свернул с шоссе на проселок, и человек в кабине приветливо улыбнулся ей. Так она себе еще недавно все и представляла, наивно ожидая такой улыбки от Натана Сенатры. Ее машина сама, словно без ее участия, везла ее домой, к вечерам, занятым вышиванием и приятными разговорами.
