– Во имя Отца и Сына...
Тройка почему-то замешкалась. Два десятка мальчишек, игравших чуть поодаль, уставились на них с большим интересом. Толстяк, наконец, заметил на другой стороне улицы здание с выбитыми окнами, которые были закрыты облицовкой. Открытым осталось только одно.
– Вот туда мы его и бросим, – решил он.
Игроки в домино прервали игру. Горилла в желтых брюках перебежал на другую сторону улицу. За ним устремились его друзья.
Падре Освальдо ясно видел, как пламя зажигалки приблизилось к патрону. Его рука снова поднялась в знак отпущения грехов:
– ...и святого духа! – громко крикнул он как раз и тот момент, когда тело несчастного исчезало в темном окне. Тотчас же трое убийц со всех ног бросились к Плезент-авеню. Несколько секунд было тихо.
Затем громкий взрыв потряс всю 119-ю улицу. Черный дым и обломки повалили из окна, в котором исчез. Чикитин. За ними последовал столб серой ныли.
Взрывная волна бросила священника на спину. Потом он поднялся, потеряв голос от ужаса. В ушах у него шумело. Отпущение было дано вовремя. Его стало тошнить. В этот момент занавес исповедальни зашевелился и появилась Кристина Лампаро с дикими глазами. Она уже забыла, что оставалась все еще в бюстгальтере и трусиках. Священник, который тоже забыл о ее существовании, подскочил.
– Почему же вы ничего не сделали? – упрекнул он ее. – Вы же работаете в полиции!
Она затрясла париком. Лицо ее побелело от страха.
– Мне было так страшно, падре. Где моя одежда? Я должна идти.
– Вот она, сеньорита, – послышался голос старой Марии, которая появилась из внутреннего дворика. Напуганная, она также видела часть драмы, не имея сил вмешаться.
Кристина тут же надела мини-юбку, блузку, кепку, схватила сумку.
– Здесь можно выйти?
– Идите через двор, затем через соседний дом и окажетесь на 118-й улице.
– Большое спасибо! Не забудьте, что вы меня не видели!
Она бросилась во двор. Разумнее было вернуться в отделение полиции пешком. Она скажет, что мотороллер сломался. Вдали слышался все более громкий шум, покрываемый время от времени сиренами полицейских машин. Священника качало. Ему казалось, что он выбрался из чудовищного кошмара. Он убеждал себя, что все это ему приснилось, что не могло быть, чтобы человека нафаршировали динамитом и взорвали как обыкновенную шутиху...
Лицо его все еще было окровавлено, голова кружилась. Он медленно упал на землю. Обольстительная сотрудница полиции исчезла, оставив после себя запах дешевых духов.
