— Я ничего не думаю, — сама того не ожидая, смело произнесла Ершова.
— Ах так…
— Да, так!
И вдруг Груша, которой надоело пустословить, неожиданно перешла к решительным действиям и крепко схватила Катерину за волосы.
— А так, симпатяжка? — с издевкой усмехнулась задира и стала волтузить соперницу. — Так тебе нравится, моя сладенькая?
Екатерина выронила из рук свои вещи и громко взвыла от боли.
— Пусти, сумасшедшая!
Эти слова взбесили и еще больше разъярили кровожадную бабу.
— Ах, я сумасшедшая? — зло воскликнула она и ударила противницу по лицу.
Екатерина Ершова отлетела к стене и сильно ударилась затылком, однако она не потеряла равновесия и чудом удержалась на ногах.
— Я покажу тебя, красотка, — зашипела Груша, — кто из нас сумасшедшая!
Она всем телом бросилась на побледневшую и растерянную соперницу. Сокамерницы, до поры до времени сохранявшие нейтралитет, начали заводиться, и в небольшом помещении поднялся шум, стали накаляться страсти.
— Давай, Груша! — кричали одни.
— Покажи этой стерве! — орали другие.
Слышались также и другие возгласы, но более тихие и робкие.
— Вставай!
— Не сдавайся!
— Перестаньте!
Катя вдруг перестала соображать, где находится, и, ощутив на губах кровь, неожиданно вошла в раж, который подстегивали и воинственные женские вопли.
Кровь ударила ей в голову, она бросилась на свою обидчицу и схватила ту рукой за горло.
— Давай, красотка! — донеслось до нее, словно в кошмарном сне.
— Не робей!
— Покажи этой шлюхе!
— Долби падлу!
Толстуха попыталась освободиться от мертвой хватки хрупкой женщины, но тонкие пальцы Ершовой безжалостно сжимались. Груша захрипела и опустила руки, но еще продолжала двигаться, пытаясь своей массой придавить Катю к стене.
— Что, не нравится? — тяжело дыша, прошептала Ершова.
— Пад-ла… — задыхалась матерая уголовница, — убью, стерва!
Груша собрала все свои силы и готова была ударить соперницу кулаком по голове сверху, но Ершова неожиданно увернулась и ткнула кулаком прямо в нос толстухи. Та пронзительно ойкнула и, брызнув кровью, отлетела в сторону на пол.
— Су-ка… — истошно заревела Груша, — ты мне нос сломала!
Грузная женщина попыталась подняться, но этого ей не позволили сокамерницы.
— Бей! — закричала Чахотка и первая бросилась на Грушу.
Сработал стадный инстинкт, когда добивают проигравшего, и град ударов посыпался на свергнутую с тюремного трона паханшу. Сокамерницы дубасили ее и мстили за все свои унижения, которыми та осыпала их за короткое пребывание в КПЗ.
