Галлен быстро разгадал угрозу, заключенную в ее словах. Или уделяй мне побольше внимания, говорила Мэгги, или я найду себе кого-то другого. И ей не пришлось бы далеко искать. Галлен достал из кармана толстый дубовый брусок и начал крутить его в пальцах — это было его упражнение для укрепления запястий.
— Хмм… хотел бы я взглянуть на тебя сзади. — Он чувствовал на шее ее теплое дыхание.
— Ты не из богомольных, верно? — спросила она. — Я не хочу, чтобы ты думал, будто я распутная. Может, ты хочешь, чтобы священник сперва нас поженил честь по чести?
— Не в этом дело, — заверил ее Галлен, хотя в женитьбе-то и заключалась загвоздка. Мэгги так молода, что ни один порядочный человек не станет ее сватать, а ей невмоготу работать здесь еще два года. А вот стоит ей зачать ребенка — и весь город начнет подмигивать да торопить со свадьбой. Странное дело, подумал Галлен, свадьба по необходимости считается предпочтительнее честного сватовства.
— Если я посватаюсь к тебе прямо сейчас, — сказал он, — нам же потом будет хуже.
— Почему это?
— Я задумал сделать карьеру. Отец Хини прав. Одной службой телохранителя мне здесь не прожить. Больно много разбойников я поубивал. На будущий год я располагаю предложить себя в шерифы графства. Но я не смогу этого сделать, если буду спать с тобой. Это опозорит нас обоих. Очень тебя прошу, подрасти еще немного.
— Так ты обещаешься мне, — сказала Мэгги, и ее плечо напряглось под рукой Галлена, — или просто хочешь отделаться от меня на благородный манер?
Галлен заглянул в ее глаза, такие темно-карие, что они казались почти черными. От нее пахло честным трудовым потом и духами — сиренью; Снаружи бешено завыл ветер и дождь ударил в стекла с такой устрашающей силой, что Галлен и Мэгги обернулись к окну. Стекло дребезжало — так и казалось, будто кто-то трясет его с той стороны. Галлен снова посмотрел на Мэгги:
— Ты славная девушка, Мэгги Флинн. Прошу тебя, будь терпелива со мной.
Мэгги отодвинулась, разочарованная, возможно даже обиженная. Он так ничего и не пообещал ей, а она ждала признания, пусть даже ни к чему не обязывающего.
Дверь в харчевню распахнулась, и в комнату ворвался дождь. Сначала Галлену показалось, что ветру удалось-таки наконец добиться своего, но тут в дверь вошел незнакомец в дорожном платье, высокий человек в сапогах для верховой езды и в коричневом шерстяном плаще с капюшоном. Поверх плаща у него висели два меча — один какой-то чудной, прямой, с выступом на рукоятке, другой, такой же длины, изогнутый. Нося мечи поверх плаща в этакий ливень, незнакомец рисковал, что клинки заржавеют, однако, как видно, предпочитал иметь их под рукой.
