– А я так не думаю!
– Позвольте мне сделать еще кое-что, – сказал Ладна. – Возьмите мнемо с собой.
Я застыл на мгновение.
– Хорошо. Я возьму его с собой на квартиру и подумаю. Поблизости есть автомобиль? – я посмотрел на Кейси.
– Метрах в двухстах отсюда, – ответил он. – Но я вам не советую пользоваться им. Френдлиз уже маневрирует у наших позиций.
– Возьмите мой аэромобиль, – предложил Ладна. – Флаг посольства поможет вам пересечь линию фронта.
– Спасибо.
Мы направились к аэромобилю. Сев за пульт управления, я поинтересовался у священника:
– А как мне вернуть вам машину?
– Вы можете послать мобиль назад автопилотом, Там, – предложил Ладна,
– когда он вам уже не понадобится.
Я согласно кивнул.
Закрыв дверцу, я взлетел.
В полете я вытащил мнемо из кармана. Моя рука дрожала. Это был рычаг. Архимедов рычаг, с помощью которого я смогу сокрушить Френдлиз!
Меня уже ждали. Как только я приземлился в расположении войск Френдлиза, четверо человек окружили мою машину, держа винтовки наперевес. Я знал этих солдат. Один из них был фельдфебель, которого я встретил в свое первое посещение лагеря, трое остальных – солдаты караульной роты. Похоже, что френдлизцы и меня узнали, так как стрельбы не последовало.
– Мне нужен полковник, ребята, – крикнул я, открывая дверцу машины.
– Почему вы находитесь в этой машине, ньюсмен, – подозрительно спросил фельдфебель. – Этот аэромобиль не должен находиться здесь!
– Я должен видеть полковника Блека немедленно. Поэтому-то я и воспользовался аэромобилем Экзотики.
Они не могли не понять, что я должен был видеть Блека по очень важной причине, и я знал это. Они немного потянули время, но уступили.
Я нашел Джаймтона в его кабинете. Он был в полевом снаряжении, как и Кейси. Но если на том оружие и снаряжение выглядели, как игрушки, то у Блека они были тяжеловаты на вид.
– Добрый день, – поздоровался офицер. Я прошел через комнату и достал мнемо из кармана. Джаймтон нервно перебирал пальцами свое снаряжение.
– Вы выступили против Экзотики, полковник?
Он кивнул. Никогда прежде я не был так близок к нему и не видел его так отчетливо. Если раньше он виделся мне монументом, изваянным из камня, то теперь я увидел вместо каменной неподвижности печать усталости духа на его бледном лице. Под глазами у него были темные круги. Уголки рта опустились.
– Это мой долг, мистер Олин.
– К черту долг, – вскричал я, – если ваши лидеры на Гармонии вычеркнули вас из своих списков!
– Я уже говорил вам, мистер Олин, – сказал он спокойно. – Избранные не предают Господа и тем более друг друга!
