Он резко улыбнулся и предложил пойти пообедать в офицерскую столовую.
Мы обедали вместе. Еда была очень хорошей. Кейси предложил мне остаться на ночь, но я не мог лишить себя удовольствия отправиться в тот холодный, безрадостный лагерь вблизи Джозеф-тауна, где были мои враги.
Я вернулся.
Было около 23 часов, когда я проехал створ ворот и припарковался у входа в штаб. Площадка перед ним была освещена слабо. Возле стены я увидел какие-то сумеречные очертания. Приглядевшись, я обнаружил, что это Джаймтон.
Он находился не так далеко от меня. Я вышел из машины и подошел к нему.
– Мистер Олин, – ровным тоном сказал он, – рад вас видеть.
В темноте я не мог видеть выражения его лица.
– У меня к вам несколько вопросов, – улыбнулся я.
– Уже довольно поздно отвечать на вопросы, – начал уклончиво френдлизец.
– Но это не займет слишком много времени, – я старался увидеть его лицо, но оно продолжало находиться в тени. – Я посетил лагерь Экзотики. Их командующий – дорсаец. Думаю, вы знаете об этом?
– Да.
Я почти разглядел движение его губ.
– Я хотел бы задать вам всего один вопрос, полковник. Вы приказываете своим людям убивать пленных?
Между нами возникло короткое напряженное молчание. Затем Джаймтон ответил:
– Убийство или нанесение вреда военнопленным запрещены второй статьей Кодекса Наемников.
– Но вы ведь не относитесь к наемникам? Разве не так? Вы же находитесь на службе Френдлиза?
– Мистер Олин, – говорил он, пока я безуспешно пытался разглядеть эмоции на его лице. Слова доносились до меня ровно, спокойно, несколько растянуто. – Мой Господь приказал мне быть его Слугой и вождем людей войны и ни в одной из этих задач я не подведу его.
И не добавив ничего больше, Блек повернулся и ушел.
Я возвратился в свою комнату, разделся и лег на жесткую, узкую кровать, которую они предоставили мне. Накрапывавший снаружи дождь прекратился. Через открытое окно я мог разглядеть звезды.
Я лежал, пытаясь заснуть, но события дня так взволновали меня, что сна не было. Встреча с Ладной неожиданно удивила меня. Я почти забыл, что он может вычислять действия такого человека, как я, и обдуманно искать встречи со мной при помощи своей науки онтогенетики.
Поэтому мне необходимо было начать первому!
Никто, думаю, не придет к фантастической мысли, что один человек, даже такой, как я, может уничтожить культуру двух человеческих миров Френдлиза. Но Ладна вполне может прийти к такому выводу… Он вполне может прийти к этому своими вычислениями и помешать мне… Я обязан быть первым!
