Он поспешил отогнать от себя мрачные мысли и спросил:
– Вам ничего больше не нужно?
– Абсолютно ничего. Даже адмиральская каюта вряд ли обставлена лучше, чем эта пресловутая холостяцкая квартира; я чувствую, что помолодел лет на двадцать.
– Вольно вам, дорогой крестный, – засмеялся Петрус, – молодеть хоть до конца своих дней!
– Теперь, когда я вкусил новой жизни, я не откажусь, хотя мы, старые морские волки, не любим разнообразия.
Петрус не сдержался и слегка поморщился.
– А-а, моя присказка «мы, старые…». Не волнуйся, я исправлюсь.
– Да что вы, крестный, вы в своем праве!
– Нет, нет, я знаю свои недостатки! Ты не первый упрекаешь меня в этой дурной привычке.
– Заметьте, я вас не упрекаю, скорее, наоборот.
– Мальчик мой! Человек, привыкший за сутки определять по небу приближение бури, замечает малейшее облачко. Еще раз повторяю: не волнуйся, с этой минуты я за собой слежу, особенно при посторонних.
– Мне, право, неловко…
– Отчего же? Оттого что твой крестный, хоть и капитан, остался всего-навсего неотесанным матросом? Впрочем, сердце у него доброе, у тебя еще будет случай в этом убедиться, слышишь, крестник?.. А теперь ступай спать. Завтра еще будет день, и мы поговорим о твоих делах… признайся: ты никак не ожидал, что твой крестный прибудет нынче на всех парах в Париж?
– Как видите, я потрясен, ослеплен, очарован. Честно говоря, если бы я не видел вас сейчас перед собой, я бы решил, что мне все это пригрезилось.
– Вот видишь! – просто сказал капитан.
Он потупился и задумчиво проговорил:
– Можешь мне не верить, крестник, но я предпочел бы иметь хоть какой-нибудь талант или – раз уж я разоткровенничался, позволю себе помечтать вслух – такой талант, как у тебя, чем владеть несметными богатствами. Когда я думаю об этом огромном состоянии, я непременно вспоминаю строки славного Лафонтена…
Указав на книгу, лежавшую на ночном столике, он процитировал:
Ни величие, ни злато счастья нам не принесут!
Сколько б мы им ни молились, что в ответ?
Недолгий отдых, неуверенность в грядущем..
– Гм! Гм! – обронил Петрус, давая понять, что готов поспорить с капитаном.
– Гм, гм! – передразнил его Пьер Берто. – Да если бы я тебя не нашел, я бы точно запутался. Я не знал, что делать со своими деньгами. Учредил бы какой-нибудь приют для моряковкалек или королей-изгнанников, но, к счастью, обрел тебя и теперь могу повторить вслед за Орестом: «Мое состояние примет иной облик!» Ну, теперь иди спать!
– Придется вам подчиниться, и даже от чистого сердца, потому что завтра мне надо встать пораньше: распродажа назначена на воскресенье, и мне необходимо предупредить оценщика, иначе в субботу он все отсюда вывезет.
