Я стоял совсем близко и хорошо все слышал.
— Что вы со мной сделали? — пробормотал он. — Что вы со мной сделали?
— Вы собираетесь лететь, или вы не собираетесь лететь? — спросил Дон. — Плата три доллара. Деньги, пожалуйста, вперед.
— Я лечу, — ответил тот. Шимода даже не помог ему забраться в кабину, как он обычно помогал другим пассажирам.
Люди, сидевшие до этого в машинах, уже стояли на поле, со всех сторон доносился неясный приглушенный ропот, затем наступила напряженная тишина. Этот человек не ходил с тех пор, как одиннадцать лет назад он вместе со своим грузовиком упал с моста.
Как ребенок, надевающий сделанные из простыни крылья, он запрыгнул в кабину и скользнул в кресло, размахивая руками так, будто их ему дали на время поиграть.
Прежде чем кто-то успел вымолвить слово, Дон прибавил обороты, «Трэвел Эйр» поднялся в воздух и стал набирать высоту.
Может ли мгновение быть радостным, и, в то же время, ужасать? В дальнейшем таких мгновений было много. А тогда я был свидетелем чуда, которое можно было назвать только сверхъестественным исцелением человека, который, похоже, заслуживал того, и, все же, я чувствовал, что когда эти двое вернутся, случится что-то нехорошее. Люди стояли напряженной толпой и ждали. В воздухе пахло насилием.
«Трэвел Эйр» сделал несколько крутых восьмерок, узкую спираль, и вот он уже спускался над изгородью, медленно, как тарахтящая летающая тарелка. Если бы он хоть чуть-чуть подумал, он высадил бы своего пассажира в дальнем конце поля, побыстрее взлетел бы, и был таков. К полю стекались люди. Какая-то женщина почти бегом катила перед собой еще одно инвалидное кресло.
Он подрулил к толпе, развернул самолет и выключил мотор. Люди бросились к кабине, и мне на секунду показалось, что сейчас они сорвут с корпуса обшивку, чтобы схватить этих двоих.
Было ли это с моей стороны трусостью? Не знаю. Я подошел к своему самолету, включил зажигание и подтолкнул пропеллер, чтобы завести мотор. Затем я сел в кабину, развернул «Флит» против ветра и взлетел. Взглянув вниз, я увидел Дональда Шимоду, сидящего на краю своей кабины, и толпу, окружившую его.
Я повернул на восток, потом на юго-восток, и через некоторое время приземлился на огромном поле с деревьями и ручьем. Оно было далеко от городов.
