Мы обменялись парой обычных фраз, после чего я вышел из офиса, провожаемый пристальным взглядом. Было уже за полдень, поэтому я потерял немного времени, чтобы съесть сандвич. Может, у Хелен Уолш мигрень; может, она все еще занимается своим срочным делом, которое так неожиданно увело ее из моей квартиры прошлой ночью. Марко просто обезьяна, сказала она, но Кендрика она ужасно боится. Я подумал, что испугался бы и сам, если бы встретил его в темной аллее однажды ночью.
Было четыре часа, когда я вошел в небольшую приемную фотостудии и позвонил в изящный маленький колокольчик. Селестина Джексон появилась только через пару минут, снимая на ходу резиновые перчатки.
— Привет, лейтенант! — Она широко улыбнулась мне. — Простите, что заставила вас ждать, я проявляла негативы.
— Звучит как психоаналитический термин.
— Может быть, вы правы. Иначе зачем мне все время запирать саму себя в темной комнате.
— Вы боитесь света, — с сомнением сказал я. — Вы могли бы назвать симптом своим именем — селестинофобия — и стали бы знамениты!
— Боже упаси. — Она замахала руками в притворном ужасе. — А вам что нужно?
— Вы очень заняты сейчас? Она помотала головой:
— Какое-то время — нет, пока пленки подсохнут.
— Мне нужна ваша профессиональная консультация, — сказал я ей. — Может быть, сходим куда-нибудь выпить?
— Это лучшее предложение за всю неделю. — Ее глубокие голубые глаза ярко заблестели. — Только подождите минутку, я переоденусь.
— Хоть две, — сказал я. — Я в человеколюбивом настроении.
Ей понадобилось пять минут, и она вышла в сине-белой полосатой футболке и узких белых джинсах, которые обтягивали ее круглые бедра, словно втора кожа, только яснее выделяя детали. Льняные волосы свободно падали на плечи, и вся она выглядела сущим воплощением женственности.
— Пойдемте, — сказала она.
— А куда? — спросил я.
— Почему бы не ко мне? — просто спросила она.
— Почему бы? — эхом отозвался я.
Она жила в маленьком, но элегантном домике в Вэлли-Хейтс. Ее гостиную украшал камин, и, пока она суетилась у бара, я изучал огромную фотографию обнаженной женщины, снятой со спины, висевшую в раме над камином.
— Вам нравится? — спросила она.
Я повернулся к ней и взял стакан из ее руки.
— Спасибо. Конечно, мне нравится. Эта девушка, кто бы она ни была, определенно женственна. — Я глубоко вздохнул. — Глядя на нее, я просто слышу, как она говорит со мной!
Селестина медленно прикрыла глаза.
— Что же она говорит?
— Это наш с ней секрет, — ответил я. — Это ведь ты делала снимок, да?
