— Заверяю тебя, что это не в моих силах.
Собеседник огорченно сник, но потом, глядя на Питера, многозначительно улыбнулся.
— Жалею, что у сеньора нет эта сила, — покачал он головой. — И все равно жалко другой американо.
— Я верну его целым и невредимым, — солгал Питер Куинс, чувствуя, что нельзя без конца обманывать ожидания пеона.
Парень вдруг повернулся к обступившим их ребятишкам:
— А вы что тут делаете?! Быстро домой, все до единого. Сеньору надоело на вас смотреть. Если не уйдете, он позовет ястреба, и тот выклюет вам глаза.
Детишки, визжа от страха, бросились врассыпную.
— Зачем ты их мною пугаешь? — запротестовал Питер.
— Спокойнее, когда дети тебя боятся, чем когда любят, — ответил пеон.
— Ты умный малый, — похвалил Питер.
Тот отвесил легкий поклон.
— Где ты научился таким манерам?
— У меня есть глаза.
— Как тебя зовут, приятель?
— Хуан Гарьен.
— Скажи мне, Хуан, какого черта ты все утро увиваешься вокруг меня?
— А-а, — хитро ухмыльнулся Хуан, — хочу близко наблюдать человека, сделавшего такое великое дело.
— Такое уж великое дело встретиться с Тигром и остаться в живых, чтобы рассказывать об этом?
— Конечно, сеньор это знает. Он первый.
— Хуан, ты здесь не из-за этого.
— А из-за чего же? Зачем еще мне видеть сеньора?
— Скажи сам, Хуан.
— Хорошо, нужно говорить правду. Но у тебя глаз, как у того ястреба. Видишь меня насквозь, видишь мое сердце. А правда в том, сеньор, что я голодный и мне нужен завтрак.
— Позавтракаешь, Хуан.
Он бросил Хуану Гарьену блестящий серебряный доллар. Тот поймал монету на лету и потер между ладонями, будто желая убедиться, что она не фальшивая. Потом, сняв шляпу, прижал ее к груди.
— Сеньор, — торжественно произнес он, — да хранит тебя Пресвятая Дева!
— Не сомневаюсь, — ответил Питер Куинс, — что ты все еще врешь, Хуан. Однако я предпочел бы позабавиться, чем оказаться правым.
Хуан Гарьен расплылся в улыбке.
— Тебе стало на доллар веселее, — лукаво пропел он, — а я стал на доллар богаче. Адью!
— Прощай! Приятного аппетита, Хуан.
— Долго осталось жить Тигру?
Питер вздрогнул:
— Почему думаешь, что он скоро умрет?
— Ну, сеньор, так это всякому понятно. Тигр осмелился в тебя стрелять, а потом удрал. Но бегство его не спасет! За ним нужно в погоню, и потом…
— У меня нет ни малейшего желания гоняться за Тигром.
Хуан изящно всплеснул руками:
— Это, конечно, правда, но иногда можно сомневаться даже в правде. Разве не так?
— Возможно.
Хуан Гарьен вынул складной нож и стал рассеянно стругать столб, о который опирался.
