— Пожалуй, — задумчиво произнес тот. — Немного святая, немного — грешница. Конечно, вы правы. Но раньше я никогда не задумывался над этим. Вы сразу же схватываете суть дела, Коннери!
Подобно поднимающейся рыбе, женская фигура, приблизившись к окну, приняла более ясные очертания. И, подобно рыбе, снова погружающейся в глубину, отступив, утратила четкость и скрылась во мраке.
Уэлдон встал и предложил:
— Неплохо бы пройтись.
— Куда? Куда? — допытывался маленький человек.
— Не знаю. Идете со мною?
Они пошли по внутреннему дворику. Уэлдон прогуливался неторопливо, а Коннери передвигался судорожно, рывками. То плелся позади юноши, то отставал, то забегал вперед, оборачиваясь и поджидая спутника, чтобы подхватить его и потащить за собой, как ребенок тащит большую собаку на поводке.
При выходе из внутреннего дворика они задержались у длинного серого автомобиля. В нем было четыре сиденья, снабженных подлокотниками, и внушительный багажник. Задние сиденья были устроены так, что даже при резких поворотах пассажирам не грозила опасность вывалиться из машины.
Уэлдон задумчиво облокотился на переднюю дверцу.
— Температура-то все еще под восемьдесят, — заметил он. — Малышку недавно здорово гоняли. Двигатель еще не остыл. Взгляните на термометр!
— Эта девица никогда не ездит со скоростью меньше шестидесяти миль, — объяснил Коннери. — Так она себе представляет медленную, приятную прогулку на машине. Обычно предпочитает все девяносто — сто миль в час.
— Сто? — переспросил парень. — Здорово! — Открыв капот, он заглянул внутрь. — Милая, маленькая, старая, надежная восьмерка, — заключил он.
— А где она сделана? — проворчал Коннери. — Нигде нет фирменного знака.
— Это итальянская модель, — сказал Уэлдон. — Изготовлена по специальному заказу. Не удивительно, что выжимает все сто! И даже больше, судя по всему! Гораздо большее! А нужна ли ей такая скорость, Коннери?
— Нужны ли птице крылья? — с горечью спросил в свою очередь представитель закона. — И даже сотни ей может не хватить в один прекрасный день.
Он стукнул себя в грудь кулачком. Его глаза горели такой яростью, что Уэлдон вдруг представил себе этого коротышку в образе стремительно летящего кондора, нагоняющего блестящий автомобиль, который далеко внизу несется по извивающейся дороге с умопомрачительной скоростью.
— Вы так и не рассказали мне, чем она занимается? — заметил он. — Не хотите поделиться со мной?
— Если бы я знал, — отозвался Коннери, — то поделился бы. Даже напечатал бы об этом в газетах. Если бы только знал! Но мне известно очень немногое. А зачем женщине или мужчине нужна такая машина на границе, если только он не миллионер и не гонщик?
