. А как можно относиться серьезно к человеку с таким именем? Вот вы, например, можете?
— Все это чепуха! Вы просто смеетесь надо всем, начиная с самого себя. Когда же перестанете хихикать?
— Я говорю серьезно.
— Вас называли и по-другому.
— Ну да. «Громила», «Блондин», «Заправила», «Большой козленок». Вы называете это именами, Коннери? А по-моему, это клички. Мир легкомысленно относится ко мне. А я легкомысленно отношусь к нему. Вот и все.
— Так-так-так, — протянул представитель закона. — А чего вы хотите от жизни?
— Того, что она мне преподнесет.
— А что она вам преподнесет?
— А вот этого я не знаю.
— Не понял.
— Если бы знал, то не хотел бы этого! — растолковал Уэлдон.
Коннери издал резкий свист, в котором выразились недовольство, нетерпение, но отчасти и понимание. Затем порывисто опустился на стул, который даже затрясся.
— Вы бы мне пригодились, — тихо произнес он. — Вы могли бы мне пригодиться, дружище!
— Охотиться за преступниками? — уточнил молодой человек.
— Вы могли бы мне пригодиться, — повторил Коннери и замолчал.
— Кто эта прелестная крошка в большом, сером автомобиле? — неожиданно поинтересовался Уэлдон.
— Какая крошка? — удивился его собеседник. — Что еще за крошка?
— Франческа Лагарди. Так, кажется, вы ее назвали.
— Крошка? — изумился коротышка. — Хладнокровная хищница! Ястреб! Ничего себе крошка! В ней нет ничего трогательного, ничего детского. Некоторые женщины взрослеют уже в колыбели.
— Как Афина, — заметил Уэлдон.
— Как кто?
— Не важно. Но она обольстительна.
— Все ведьмы обольстительны, — проворчал Коннери.
Взгляд парня устремился к окну, где открыли только ставни. Стекло в нем было плохого качества, неровное, а потому неравномерно пропускало свет. Тем не менее за этим стеклом, в глубине темной комнаты, Уэлдон увидел женскую фигуру. Она напоминала призрак.
— Я видел только ее лицо. Но какое лицо! Прелестное, очаровательное! — вздохнул он.
— А я видел и ее руки, — сообщил Коннери. — И видел, на что они способны.
— Изысканные руки, — мечтательно промолвил Уэлдон, с наслаждением прикрыв глаза; он грезил наяву. — Изящные, с розовыми пальчиками, нежные и сильные. Легкие, стремительные линии и округлые, маленькие кисти; тонкая, прозрачная кожа, через которую просвечивают голубые вены.
— Заткнитесь! — возмутился Коннери. — Не выношу, когда вы изъясняетесь подобным образом!
— Я просто размышлял вслух, — пожал плечами парень.
— Вот поэтому-то и нет хуже преступников, чем женщины, — пояснил представитель закона. — У них своя защита. Мужчина, честен он или нет, в конце концов, просто мужчина. В нем главное — сердце и душа, а внешность не играет особой роли. А женщина состоит на две трети из тела и на одну треть из мозгов. И когда мозги набекрень, выставляет напоказ свое тело. Мужчины не любят идеальных женщин. Им нравятся немного с перчиком. Как соус к этому блюду. Вы, Уэлдон, уж точно предпочли бы именно таких!
