— Ты для меня теперь чужой, незнакомый человек, — едва слышно продолжала Джорджия.
Ему пришлось напрягать слух, чтобы расслышать ее слова в грохоте прибоя.
— И сознание того, что мы с тобой были близки, заставляет меня чувствовать себя… — Она умолкла и отвернулась к океану. — Я всегда хотела тебя, Джек, всегда. Ты и понятия не имеешь, как давно и как сильно. Но я хотела тебя такого, каким ты был, а не такого, каким ты стал.
— А каким же… я стал?
Отвечая ему, она смахнула с глаз прядь волос, словно хотела, чтобы лицо ее было хорошо видно.
— Ты перестал быть человеком. Ты превратился во что-то… трудно найти определение… Ты пользуешься бедами других, извлекая для себя выгоду. Ты… ты… стервятник… шакал. — Она горько усмехнулась, сама явно обескураженная этим сравнением. — По твоему собственному признанию, ты охотишься за гибнущим бизнесом, за гибнущими жизнями.
— Сначала это показалось тебе филантропией.
— Тогда я еще не поняла, каким человеком ты стал.
— Я тот самый Джек, которого ты знала всегда.
— Нет! Тот Джек, которого я любила девочкой, никогда не стремился получить что-то за счет попавших в беду. Он только делал все, чтобы самому распроститься с бедой — порвать со всем безобразным, несправедливым. И не ставил себе целью наполнять безобразием и несправедливостью жизни других. Даже тех, кто сделал ему больно.
— Я изменился, Джо.
— Знаю. В этом все дело.
— Не то. Я хочу сказать — изменился со вчерашнего вечера.
— Извини, не поверю я в это. На предыдущую перемену потребовалось двадцать лет — не двадцать часов.
— Ночью у меня был гость. На губах ее появилась тень саркастической улыбки.
— Что, дух прошлого Карлайла?
— Скорее, Карлайла грядущего.
Наигранная насмешливость разом слетела с Джорджии, она помрачнела, мгновенно догадавшись:
— Ивен! Джек кивнул.
— Я слышала поздно вечером — он ушел; думала — решил прогуляться по берегу.
— Нет, он явился ко мне.
Поколебавшись, Джорджия все же спросила:
— И что произошло?
— Он… э-э… он напомнил мне кое о чем.
— Например?
— Ты с этим незнакома.
Она сглотнула комок в горле.
— Раньше ты мне всегда рассказывал все.
— Нет, это ты так думала. Некоторыми вещами я не мог поделиться даже с тобой. Ни с тобой, ни с кем другим.
Джорджия молчала, ждала, потом не выдержала:
— Мне почему-то кажется, с Ивеном ты вчера вечером этим поделился.
— Да. — Джек отвернулся к волнам. Молчание становилось почти невыносимым. — По-моему, мне нужно поговорить со своими родными.
— Неплохая мысль.
