За стеной шуршит неугомонный дождь, шипит и потрескивает фитиль в лампе.
Наконец мать взялась за Романа. Отложив все дела, она два дня бегала по школам. Прием уже везде был окончен, но ей удалось пристроить Романа.
На третий день она пошла с ним в Александровский рынок покупать сапоги. Юркие торговцы, беспрерывно щебеча, тормошили Романа, напяливали ему на ноги разные ботинки и уговаривали мать:
— Мадам, берите эти… Нигде не найдете лучше.
Сапоги наконец купили. Но на обратном пути мать вдруг вспомнила: — а ранец еще надо…
— Надо… — сказал Роман.
— Ты иди домой, — сказала мать. — А я забегу к Вассе Алексеевне. Что-то она мне говорила о ранце.
Через час мать пришла и принесла огромный кожаный ранец…
— Вот-то счастье… — рассказывала она. — Старший-то барчук гувалевский гимназию кончил. Васса Алексеевна для меня расстаралась, выпросила у господ ранец.
Ранец был шикарный — с отделениями для книг, для тетрадей и для пенала.
Целый вечер, как солдат перед боем, чистил Роман ранец, стирал резинкой чернильные пятна, буквы, рожицы, нарисованные на крышке. Потом долго укладывал две тетрадки и книгу.
И вот он в школе. Шагает с матерью по чистому, светлому коридору. Скрипят новые сапоги, режет плечи ремень от ранца.
Начальница принимает их в столовой. Она пьет кофе с сухариками.
— Пойди-ка поближе, — говорит она Роману.
Роман делает два шага вперед и останавливается. Как бы не поскользнуться в новых сапогах на скользком паркете!
— Сколько лет? — спрашивает начальница и, прищурившись, разглядывает его.
— Девять, — говорит Роман. — А ты хочешь учиться?
— Хочу.
Начальница — седенькая старушка. У нее дряблое розовое личико, маленькие пухлые ручки. Одета она в простое серое платье.
— Ну, посмотрим, посмотрим, — говорит она и поднимается. — Иди за мной.
Мать быстро крестит Романа и уходит, а Роман идет за старушкой по коридору.
Дверь в класс отворяется. При входе старушки шум и крики мгновенно смолкают.
— Здраст… Гликерия Петровна! — кричат хором ученики. А Роману слышится: «Лукерья».
Класс большой и светлый. У стены две доски. На одной стене висят портреты царей, на другой — портреты писателей: Пушкина, Гоголя, Лермонтова.
Гликерия Петровна по очереди начинает вызывать ребят. Роман оглядывает всех учеников. Один ему особенно нравится — черноглазый курчавый мальчишка в черной курточке.
— Рожнов! — выкликает Гликерия Петровна.
Роман встает. На него с любопытством смотрит весь класс.
— Ты учился раньше?
— Да, Лукерья Петровна, — говорит Роман.
