— Я хватаю? — опешил старик. — Нет, он совсем повредился в уме. Вся деревня видела, как я выменял его на козу, на хлеб, на сыр! И не мешай мне, проклятый торгаш!
Во двор выбежало еще несколько человек. Но лавочника это не испугало.
— Я тебе покажу, кто проклятый! — полез он с кулаками на старика.
Но и старик не думал отступать.
— Гоните его со двора! — приказал старик своей челяди и вместе со всеми бросился на лавочника. И наверное, здорово бы его отколотил. Но в это время во двор въехал есаул. За ним казаки. И один из них сразу же бесцеремонно схватил старика за шиворот.
— Охолонь, дядя, — назидательно сказал он, приподнял старика над землей и потряс.
От лавочника тотчас все отступились. А тот обнял ишака, как родного сына, и, захлебываясь от радости, повторял есаулу:
— Мой это, господин офицер. Правду я вам говорил. Мой!
— Ну твой, тогда забирай его, — разрешил есаул.
Лавочник поспешно стал скидывать с ишака поклажу. Но тут на защиту своего добра снова выступил старик с большим носом.
— Я купил его, господин офицер. Все люди могут это подтвердить! — закричал он.
— Рассказывай, у кого ты его купил, — потребовал есаул.
— У ребятишек, господин офицер. Мальчик и девочка. Лет по двенадцати. Такие хорошие, — заключил старик. — Говорили…
— Они это, ваше благородие. Как есть они! — не дал ему досказать Чибисов.
— Что они говорили? — перебил его есаул.
— Говорили, ишак дедушкин. А дедушка, тоже очень почтенный человек, заболел. А за ишака я очень дорого заплатил, — рассказывал старик. — Дал самую дойную козу. Хлеба дал. Сыру дал. И еще денег дал.
— И поди, еще дорогу показал, по которой бежать лучше? — добавил молодой казак.
— Не показывал, господин офицер. Клянусь прахом моих предков! — запричитал старик.
— Ты хорошо их запомнил?
— Как сейчас вижу, господин офицер. Мальчик такой чуть повыше, совсем черненький. Девочка такая чуть пониже, совсем беленькая…
— Вот и прекрасно, — подвел итог разговору Попов. И уже совершенно другим тоном, не терпящим никаких возражений, приказал: — Поедешь с нами. Поможешь нам их найти.
Старик замахал руками, закрутил головой:
— Где я их буду искать?! Что вы, господин офицер, куда мне ехать?
К Попову бросились все домочадцы старика. Двор огласился воплями:
— Помилуйте, господин офицер!
— На лошадь его! — рявкнул есаул.
Старика подхватили под руки и затащили на коня, на котором до этого ехал лавочник. Быстро прикрутили к седлу, сунули в руки поводья.
— А этих в дом! — снова скомандовал Попов. — Да так, чтобы рта не раскрывали!
