— Как все люди, на ходу! — Ашот оторвал кусок лаваша, сунул его в рот и аппетитно задвигал челюстями.
— А дедушка говорит, что на ходу есть вредно, можно подавиться, — заметила Женя.
— Ха! — непроизвольно вместо ответа вырвалось у Ашота.
И слышались в этом возгласе и насмешка, и удивление, и негодование.
— Я не то что на ходу, на бегу всю жизнь согласен есть. Лишь бы было что, — сказал он и снова набил рот хлебом и сыром.
— А еще дедушка говорит, что перед едой надо руки помыть, — продолжала Женя.
Ашот посмотрел на свои руки, повернул их ладонями вверх, вниз, потом вытер о бока своей куртки и, решив, что сделал все, что требовалось, спокойно продолжал есть.
— И еще дедушка говорит, что руки обязательно надо мыть с мылом! — не отставала Женя.
Ашот даже остановился.
— Да? А где его взять, это мыло? У нас во всей деревне его не видели уже сто лет!
Он сказал это с обидой и с упреком. И Женя смутилась. Поняла, что, пожалуй, зря придирается к нему. Ведь, в общем-то, он очень хороший парень: и добрый, и сообразительный. А если многого не знает, так разве он в этом виноват? Жене стало жалко его.
— Конечно. Сейчас война, — вздохнула она.
— Вот тебе и «конечно»! — передразнил ее Ашот. Но очевидно, Женя задела его за живое. Он еще долго что-то ворчал, а потом сам перешел в атаку.
— Очень твой дедушка много знает. А про Ленина он слышал? — явно надеясь поставить Женю в тупик, почти торжественно спросил он.
Но Женя в ответ только засмеялась.
— Да Ленина весь мир знает! — совсем по-доброму сказала она. — А дедушка всегда говорил, что Ленин — самый большой человек на свете.
Ее тон, наверное, подействовал на Ашота больше всего. Он вдруг перестал ершиться:
— А вот я ничего про товарища Ленина не слыхал. Только вчера мне о нем наши бойцы рассказали. И ты расскажи, что ты знаешь…
Они говорили, а шли давно уже с остановками, тянули козу за рога, подталкивали ее сзади до тех пор, пока она вдруг окончательно не остановилась.
Ашот взмахнул хворостиной и стегнул козу по спине. И в тот же момент она, вырвавшись из рук Жени, ловко поддала рогами Ашоту под бок. Ашот от неожиданности всплеснул руками и кубарем полетел в траву.
— Вай! — закричал он.
Женя расхохоталась.
— Чтоб тебя волки сожрали! — запричитал Ашот, вставая.
Женя поймала козу за веревку, но та и не думала вырываться.
— Животных надо любить. С ними надо обращаться ласково, — сказала Женя.
Коза все это выслушала. А когда Ашот снова взялся за хворостину, легко поднялась на задние ноги и, стремительно бросившись вперед, дала ему такого тумака в живот, что Ашот как мяч полетел в кусты. После этого коза снова вернулась к Жене и как ни в чем не бывало ласково потерлась о ее ноги.
