— Да, из тех, кто с ног до головы оброс инеем, — произнесла она. Колдунья очень устала, и ноги уже плохо слушались ее. — Ётун — это великан из древних сказаний.
— Я поверить не могла, что они существуют на самом деле.
— Помолчи и беги.
— Ну, уж я не отстану.
— Тогда вперед. Все, что нам надо, Гутрун, — это найти выход из замка. Тебе нельзя здесь оставаться. Тёкк хочет сделать тебя служительницей Хель. Этого нельзя допустить. Вот почему ты непременно должна бежать отсюда. Обо мне не беспокойся, я слишком ослабела, меня очень долго держали в холоде, без питья и еды. Я последую за тобой, если смогу, отыщу тебя в темноте с помощью колдовского зрения.
Она с трудом осилила последние ступени лестницы, вновь остановилась, чтобы перевести дух.
— Я не оставлю тебя здесь!
— Делай, как я говорю! Поверь мне, Гутрун, беги отсюда. Я чувствую, что ётун приближается. Скорее!
Дочь Песни Крови некоторое время колебалась, затем резко поцеловала подругу в щеку:
— Я обязательно вернусь за тобой, не сдавайся великану.
Гутрун со всех ног помчалась по открывшемуся коридору, скоро перед ней показалась еще одна лестница, ведущая вверх. Она бросилась по ней.
Хальд прислонилась к перилам, попыталась восстановить дыхание. Снизу доносилась тяжелая поступь взбиравшегося по лестнице великана. Добравшись до последнего пролета, он на мгновение замер, посмотрел на золотоволосую девушку. Она тоже глянула на ётуна. Его кожа имела синеватый оттенок, на ней там и тут нарос лед. Великан был огромен, неуклюж, длинные черные волосы свисали по обе стороны головы. Длинная и нечесаная борода отливала смолью. Густая черная, в прожилках инея шерсть покрывала его грудь, руки и ноги.
Наконец он начал взбираться выше.
Хальд разразилась проклятиями и с трудом заковыляла вдоль по коридору. По мере того как ётун приближался, воздух становился все холоднее, скоро мороз стал просто нестерпимым. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, по лицу стекал пот.
Инеистый великан наконец осилил лестницу, Хальд же за это время сумела сделать всего-то три шага. Она попыталась сосредоточиться, извлечь из ослабевшего сознания заклятье, метнув наконец в сторону надвигавшегося чудовища какие-то обрывки колдовского огня. Тот даже не почувствовал, приблизился к ней, схватил за запястья.
— Тёкк не хочет, чтобы ты была одета, — размеренно заявил ётун. Одной рукой он поднял ее, а другой стянул красное покрывало.
Хальд забилась, попыталась вырваться из тисков великана, замолотила голыми ногами в воздухе. Ледяной холод довел ее до озноба, особенно нестерпимо было руке, в которую вцепился ётун. Длинные черные волосы чудища, словно иглы, впились в кожу.
