Он смотрел, как жена взбирается на кровать. Внешне она была прямой противоположностью Кэтлин — полноватая, с длинными каштановыми волосами и черными глазами.
— Уже четверть второго. В это время уже приличные люди давно лежат в постельках. Но не для того, чтобы спать. — Она шутливо пихнула его в бок кулаком и хрипло рассмеялась. Потом положила руку ему на грудь и поцеловала в губы. И он, вопреки самому себе, вздрогнул.
Однажды, во время этого ужасного сезона дождей в Юго-Восточной Азии, у Готтшалка, тогда еще не сенатора, случился сердечный приступ. В свое время от острой сердечной недостаточности умер его отец, дед скончался от удара. Готтшалк слыхал, что такие вещи передаются по наследству, но поскольку он побаивался обсуждать этот вопрос со своим врачом и потому не знал всех подробностей, глубоко запрятанный страх был тем ужаснее.
Довольно грубые приставания Роберты каждый раз заставляли его сердце замирать, и он полагал, что это тоже один из признаков сердечной болезни. Это был неуправляемый страх, он не мог рассказать о нем никому, тем более, жене.
Готтшалк перекатился на нее. Они тискались и хихикали, как подростки, в свете вспышек и разрывов компьютерной игры.
Роберта запустила ему руку между ног, и он застонал и расслабился. И в этот момент зазвонил телефон.
Готтшалк, отчаянно бранясь, сполз на край кровати и схватил трубку.
— Кто это? — рявкнул он.
— Я понимаю, уже поздно, но более удобного времени я не нашел.
— А, это вы, — Готтшалк узнал голос Эллиота, и тон его смягчился. — Что у вас?
— "Вампир" уже в воздухе.
— Потрясающе, — все шло по графику.
— Через пару недель у меня будет для вас полный пакет документов. Мы просто хотим получить побольше данных. Но, неофициально, могу вам сообщить, что вертолет в полном порядке.
— Во всех аспектах?
— Да.
Невероятно! Это непременно повлияет на исход голосования!
— Хорошие новости, как я понимаю? — спросила Роберта, когда он положил трубку.
— Отличные, — он улыбнулся. А затем опята потянулся к ней. Вниз по экрану скользили голубые корабли пришельцев.
* * *
Мойра, полусонная, продолжала сидеть на ступеньках. Ей казалось, что ее поглотила пыль времен. Да, время — вот чего она боялась.
Какой будет теперь ее жизнь, жизнь без Джона? И даже если она встретит кого-нибудь другого, то какой в этом будет смысл? Если на каждом углу поджидала смерть, готовая похитить все то, что составляло радости и надежды жизни.
Мойре казалось, что все внутри нее выгорело.
