— Заметил что-нибудь? — еле слышно, практически беззвучно шевеля губами, спросил у Алана Сарматов.
— Нет, командир, — покачал тот головой.
— Пошли дальше.
Двигались они настолько неслышно, что даже птицы не переставали вольготно кричать на деревьях.
Внезапно Сарматов резко остановился и поднял руку. Алан замер, тщетно пытаясь рассмотреть в зеленом месиве листвы то, что так насторожило командира.
Сарматов медленно присел и показал Алану пальцем куда-то направо.
И тут Алан наконец заметил едва различимые человеческие силуэты.
Двое. На обоих были маскировочные халаты, а в руках снайперские винтовки. Рука Алана медленно потянулась к кобуре пистолета. Но Сарматов остановил его движением руки и вынул десантный нож. Алан кивнул.
Люди в маскхалатах между тем о чем-то тихо переговаривались. Один из них, тот, что поменьше ростом, скорее всего был командир, ибо говорил преимущественно он, а второй только согласно кивал. Оба чернокожие. Хотя, честно говоря, Сарматов не удивился бы, если бы они оказались белыми...
— Командира берем живьем, — еле слышно прошептал Сарматов и беззвучно растворился в чаще. Алан крался за ним следом, внимательно наблюдая за тем, чтобы не наступить на сухую веточку или чавкающую болотину.
Каждый метр давался Сарматову и Алану с невероятными усилиями. Но вот спины противников уже хорошо стали видны между деревьями.
Десять метров... Девять... Восемь... Шесть...
Сарматов уже начал приподниматься для броска, когда двое охотников за головами вдруг, не задерживаясь больше, резво двинулись в том же направлении, что и ушедший отряд. Майор услышал, как у него за спиной еле слышно чертыхнулся Алан.
Зато двигаться теперь было значительно легче. Люди в маскхалатах слишком сильно прислушивались к собственному шуму, чтобы различать еще какой-нибудь другой.
Все произошло почти мгновенно и совсем неслышно. Молнией метнувшись к противнику, Сарматов ловкой подсечкой сбил главного с ног, а второму с размаху вонзил нож прямо в горло, по самую рукоятку. Фонтаном хлынула кровь из перерезанной артерии. А Алан уже трудился над пленным. Ударив его в область сонной артерии, он деловито стал вязать его по рукам и ногам.
— Ну вот и всех делов, — улыбнулся Хаутов командиру, закончив работу.
— Если бы... — Сарматов огляделся по сторонам. — Ладно, пошли наших догонять.
Пленный постепенно пришел в себя и теперь смотрел на неизвестно откуда взявшихся русских с нескрываемой ненавистью.
— Ты мне тут глазками не сверкай!.. — грозно посоветовал ему Алан. — Вставай и ножками топай. Я тебя на загривке тащить не собираюсь, так и знай.
