Я устало покачал головой:
- Мы не можем прорваться в охраняемые ворота. Защитить узкий проход несложно.
Одиссей кивнул, соглашаясь:
- Так ты полагаешь, что твои хетты сумеют построить машину, которая позволит нам подняться на стены Трои?
- Они говорят, что уже проделывали это в Угарите и в других краях.
- В Угарите... - протянул Одиссей. Название города, несомненно, произвело на него впечатление. - Надо переговорить с Агамемноном и военным советом. Пока Ахиллес не выйдет на поле брани, нечего и думать вновь штурмовать ворота.
- Незачем делать это, даже когда он выздоровеет, - возразил я.
Одиссей сурово взглянул на меня, но промолчал.
Политос и в самом деле подпрыгивал на месте, когда я возвратился в лагерь.
- Какой день! - повторял он. - Какой день!
И как всегда до последней детали старик выпытал у меня все подробности сражения. Он следил за битвой с вершины вала, но отчаянная схватка у ворот разыгралась чересчур далеко, да и в кипении боя трудно было что-то различить.
- А что тогда сказал Одиссей? - спрашивал он. - Я видел, как Одиссей, Диомед и Менелай ехали бок о бок к воротам. Кто из них добрался туда первым?
Он устроил мне пир: подал густую ячменную похлебку, жареного ягненка, лук, лепешки, еще горячие, прямо из глиняной печи, фляжки неразбавленного вина. И пока я ел, говорил со мной не умолкая.
Не забывая про еду, я отвечал на вопросы сказителя. Время шло, и солнце склонялось к западу, опускаясь к поверхности моря... Вершины гор островов сделались золотыми, пурпурными, а потом и вовсе растворились во тьме. На безоблачном фиолетовом небе проступила первая звезда, настолько прекрасная, что я понял, почему во все века и повсюду на Земле ее называли именем богини любви.
Вопросы Политоса сыпались как из рога изобилия, поэтому я решил отдохнуть от него и послал справиться о состоянии Ахиллеса. Я не мог избавиться от странного гнетущего чувства. Ахиллес обречен, говорил мне внутренний голос, он переживет Гектора лишь на несколько часов.
Я попытался забыть о предчувствии, усматривая в нем результат усталости и перенапряжения.
- А еще найди Лукку и пришли его ко мне! - крикнул я уже вслед старику, отправившемуся узнать, насколько серьезной оказалась рана.
Представ передо мной, воин-хетт не скрывал мрачного удовольствия. Он приветствовал меня, прижав кулак к груди.
- Ты видел битву? - поинтересовался я.
- Немного.
- И что же ты думаешь?
Он даже не пытался скрыть пренебрежения.
