В ее ясных голубых глазах читалась поразительная смесь ума, решимости и осторожности. Темные волосы были разделены пробором посередине и собраны в строгий пучок на затылке. У нее были мягкие полные губы, твердый подбородок и хладнокровная манера держаться, бросавшая вызов его мужскому самолюбию.
Латимер маячил в дверях.
— Я вам нужен, мэм?
— Нет, спасибо, — сказала Мэделин, — можешь нас оставить. — Она посмотрела на Артемиса. — Садитесь, пожалуйста, мистер Хант. — Благодарю. — Он опустился в кресло из букового дерева, покрытого черным лаком и позолотой, на которое она указала.
Окинув быстрым взглядом богатый ковер, тяжелые портьеры и изящный резной письменный стол, Артемис убедился в том, что Леджетт верно оценил финансы миссис Деверидж. Дом был маленький, но превосходно меблированный.
Она села за свой стол.
— Надеюсь, к вам вернулся слух, сэр?
— Какое-то время у меня звенело в ушах, но теперь прошло. С радостью сообщаю вам, что со мной все в полном порядке.
— Слава Богу. — На лице Мэделин отразилось искреннее облегчение. — Я не хотела бы стать причиной вашего нездоровья.
— Как видите, вы не нанесли особого ущерба ни мне… — он слегка приподнял бровь, — ни тому бандиту, которого пытались подстрелить.
Она поджала губы.
— Вообще-то я неплохо стреляю, сэр. Но карета двигалась, к тому же было темно, а вы, если помните, схватили меня за руку. К сожалению, сочетание стольких помех сказалось на моей меткости.
— Прошу вас извинить меня, мэм. Время от времени мне приходится прибегать к насилию, но, как правило, я предпочитаю его избегать.
Она прищурилась:
— Я нахожу это несколько удивительным, принимая во внимание ваши навыки.
— Если вам хоть что-то известно про древнее учение ванэа, вы должны понимать, что в этой философии тонкое и неуловимое всегда преобладает над явным. А насилие вряд ли можно назвать тонкой, неуловимой материей. Если же обстоятельства требуют крайних мер, необходимо разработать точную стратегию и выполнить все таким образом, чтобы не осталось никаких следов.
Она поморщилась.
— Судя по вашим хитроумным рассуждениям, вы и впрямь настоящий знаток ванза, мистер Хант.
— Как я понимаю, моя принадлежность к ванза не возвышает меня в ваших глазах, мэм? Но позвольте вам напомнить, что, если бы вы вчера ночью на улице застрелили человека, то сегодня утром мы оба могли оказаться в весьма затруднительном положении.
— Что вы имеете в виду? — Она удивленно округлила глаза. — Вы помогли мне спасти девушку. Кто посмел бы нас в чем-то обвинить?
