Из сообщений прессы:
«Государству невыгодна свободная пресса. Невыгодна свобода слова, истинная, настоящая, не замутненная идеологической взвесью ложного патриотизма. Мы должны, мы имеем право смело и открыто доносить до каждого гражданина всю правду, какой бы горькой она ни была. И если государство не хочет слышать наших слов, то это государство не заслуживает права на существование».
«Демократия, этот высший институт государственной мысли, является одновременно и наиболее уязвимым строем. Особенно когда в обществе искусственно складывается атмосфера замалчивания, полутонов и откровенной подмены понятий».
«Если мы и дальше будем называть чеченских патриотов бандитами и боевиками, то к чему же мы придем? У нас на глазах разворачивается процесс становления нового уникального государства, процесс исторический! И на всех нас лежит ответственность…»
«Интересы России на Кавказе всегда носили захватнический характер».
— Привет, Костя! — закричала телефонная трубка прямо в ухо. С утра это было некстати. На столе, около компьютера, дымился кофе, полная кружка. Телефон находился в соседней комнате. Константин давно собирался перетащить аппарат к компьютеру, точнее, к удобному креслу около него и чувствовать себя совершенно счастливым, но, периодически забредая в магазины, торгующие разного сорта электроникой, начисто забывал про удлинитель.
«С другой стороны, это, наверное, и хорошо. Эдак я корни около монитора пущу, что негоже», — подумал Костя, стараясь припомнить, чей же это такой до боли знакомый голос сдернул его утром с рабочего места.
— Привет, — на всякий случай сказал он и, чтобы выиграть время для размышлений, добавил: — как дела?
— Дела?! — Голос обрадовался. — Ты меня не узнал, борода многогрешная.
— Не узнал, — с поддельной грустью в голосе ответил Костя.
— А! Вот оно, значит, как ты давних друзей встречаешь, даже не узнаешь…
«Что за идиот? — прищурился Константин. — На Енота не похож, голос другой».
Его уже две недели периодически доставал какой-то странный тип, один из тех, кто не читал зловеще-предупреждающего булгаковского: «Хамить не надо по телефону!» Типчика Костя окрестил почему-то Енотом, воображение упорно выдавало картинку с хитрым полосатым зверьком, который что-то там делает лапками в мутной водичке. Енот названивал и говорил гадости. То предлагал купить дохлых котят, то с фальшивым украинским акцентом жаловался на тухлое сало и москалей. Так или иначе, в теме присутствовала тухлятина и тема смерти, что было мерзко само по себе. На ответное хамство Енот не реагировал, был упорен и гадок. Попытки вычислить засранца пока успеха не давали, все знакомые фрикеры
