– Профессор, а это… – воскликнул Юкинага.
Онодэра невольно прильнул к носовому иллюминатору.
Осветительная ракета, запущенная перед самым толчком, ярко сияла вдали. Повиснув в прозрачной воде, она на большое расстояние вокруг освещала затянувшие дно бурлящие тучи мути. На границе тьмы и света, раскачиваясь, поднималось что-то гигантское. Они скоро поняли, что это плотные мутьевые потоки зеленоватого оттенка, которые низвергались с вершины склона морского желоба на более легкие мутьевые облака, отодвигая и волнуя их.
– Беспорядочный мутьевой поток! – сдавленным от волнения голосом сказал профессор Тадокоро. – Беспорядочный мутьевой поток, на существовании его настаивал Кюнен. Если это действительно так, то мы первыми в мире увидели его воочию.
– Всплываю! – Онодэра уже овладел собой, и его голос прозвучал спокойно. – С корабля сообщили, что на поверхности моря началось волнение.
«Вадацуми» уже на восемьдесят метров поднялся над бурлящими тучами мути. Внизу под ним колыхалось донное течение высокой плотности и неизвестного происхождения. Оно заполняло самую глубокую часть желоба. «Вадацуми», одинокий, затерянный в совершенно прозрачной черноте бездны, лег на обратный курс и, словно стратостат с обрубленным якорем, с каждым метром прибавляя скорость, устремился к серебристому, полному света потолку, незримо мерцавшему где-то наверху, на высоте восьми тысяч метров.
Онодэра, чтобы облегчить вес, выпустил три оставшиеся осветительные ракеты. Они брызнули, подобно фейерверку и, превратившись в три огненных бледно-синих цветка, повисли над «Вадацуми». Мощная вспышка высветила среди вечного мрака огромный, диаметром в несколько километров, шар воды, где никогда не было никакого света, кроме слабого мерцания глубоководных светящихся существ.
И в это мгновение Онодэра с удивительной отчетливостью ощутил стихию, в которой находился. Свет мощностью в несколько десятков тысяч ватт высветил прозрачную, бесконечную и бескрайнюю воду. Сзади, спереди, слева и справа. Стена совершенно неподвижной воды, придавленной своей собственной тяжестью в восемьсот атмосфер. На несколько километров вокруг ничто не заслоняло поля зрения. Лишь в отдалении, по левому борту, на грани светового круга чернел, растворяясь в темноте, склон морского желоба. И все. Остальное – прозрачная, холодная стена воды. А внизу все шире распространялись плотные, в мелких складках тучи мути с единственным черным пятнышком, тенью «Вадацуми», крохотного полого тела, стремительно несущегося к синей дуге.
