Шедшая впереди Рыжуха вдруг остановилась. Заминка случилась уже в широкой части лога, но его покрытые кустарником склоны все еще представляли хорошее место для засады.
– Эй, кто там? – чужим голосом крикнул Иржи. Ответа не последовало.
– Заряди-ка картечью, Иоганн! – приказал Иржи. Растолкав коров, он пробрался в голову стада. И увидел
совсем уж странную картину.
На молодой траве лежал нагой и лысый человек. Широкие плечи говорили о недюжинной силе незнакомца, но был он крайне истощен. Дышал громко, прерывисто. Его длинное тело колотила дрожь, а запавшие глаза смотрели тоскливо и бессмысленно.
– Эй, ты кто?
Человек молча корчился под дождем. Походило на то, что его ограбили. Быть может, тот самый упырь из леса. Либо его дружки. Неизвестно ведь, сколько их там бродило. Недаром Бернгардт дурно выл, умница. И ворон зря каркать не станет...
Иржи подумал-подумал да и взвалил страдальца на спину Рыжухи. Корова недовольно повела глазом, но брыкаться не стала. Тоже умница. Иоганн говорил, что после Испытания все животные здорово поумнели, а люди изрядно поглупели. И это походило на правду. Все перепуталось. Вот почему такой умный человек, как Иоганн, служит всего лишь деревенским полицейским? Быть бы ему министром. Или профессором каким. Вполне можно представить его и важным дворецким знатного сеньора. Так нет же, пьяных мужиков по домам разводит...
Незнакомец вдруг разразился лающим кашлем. Иржи зажал ему рот и со страхом огляделся. Все коровы неестественно молчали, никакая из них не мычала. Что-то они чуяли. А это не есть хорошо, как Иоганн говорит. Иржи накрыл больного полушубком и легонько шлепнул Рыжую.
Нет, ну что за умная скотинка – взяла да и пошла. Нет ей цены, правду Иоганн говорит. Прелесть, да и только! Чвак-чвак копытушками...
Наступила темнота, но впереди уже слышалось журчание Быстрянки. За рекой светились окна изб, звучали голоса детей, отправленных встречать кормилиц.
И коровы ускорили шаг. Одна за другой шли они через брод, выбирались на берег. Мотали головами, словно отгоняя наваждение, начинали подавать голос. Для них приключение закончилось. Но не для Иржи. И Рыжуху он еще не пускал, держал за рог.
Здесь, у самой деревни, еще меньше, чем на выпасе, хотелось получить стрелу в спину. Иржи торопливо соображал, что делать с больным, который так некстати на него свалился и, судя по всему, мог не дожить до рассвета. Если попросить у Иоганна лошадь и отправиться в соседний Геймель, го доктор, пусть даже выедет немедленно, до Быстрянки доберется не раньше, чем к середине завтрашнего дня. Слишком поздно. Да и платить кто будет? Человек на Рыжей хрипло, с присвистом, закашлялся, а потом застонал. Жалобно так. Иржи понял, что бросить его не может. Он поправил сползший полушубок и горестно упрекнул за все неприятности того, кто управляет судьбами. Должен ведь кто-то этим заниматься. Дело важное, как можно без присмотру?
