– Сейчас же отпусти!
– Да не получается! – отчаянно сказал Иоганн.
– Послушай, – вдруг сказал Иржи. – Кажется, в трубу кто-то лезет.
– Да ну?!
Руки Иоганна разжались. Потом, внизу, когда они уже спустились, дуя на ободранные веревкой ладони, Иоганн спросил:
– А как ты узнал, что кто-то лезет? Я так ничего не слыхал.
– Я тоже не слыхал.
На Иоганна навалился истерический смех.
– Ну, парень, ты даешь! «Кто-то лезет»... Надо же сообразить! Я чуть не обмочился.
– Тише ты. Что с веревкой-то делать? Нельзя ее тут оставлять.
– Айн момент!
Продолжая похохатывать, Иоганн вытряс из штуцера порох.
– Давай чиркни.
Порох вспыхнул. От него занялась просмоленная пенька. Огонь разгорелся, побежал наверх, слегка раскачиваясь от утреннего ветерка.
– Вот теперь точно аллес гут. Унесли мы ноги! Чего грустишь?
– А ведь там свои веревки есть, – сказал Иржи. – Вдруг железяки спустятся? Иоганн почесал затылок.
– М-да. А чего ж они до сих пор не спускались?
– А до сих пор их не будили.
– Тоже верно. М-да, натворили дел. Интересно, во что же мы с тобой вляпались, а?
– Как – во что? В небесников, во что же еще. Тут Иоганн взял да и посерел.
– Лучше бы ты ошибался, парень. Вот в небесников я верю. Надо же! Под самым боком такую базу отгрохали, а никто ничего и не заметил. Вот скрытные бестии!
– Деревенским-то говорить? Иоганн отрицательно качнул головой.
– Лежали себе те железяки сто лет, еще сто пролежат.
– А если не пролежат? Возьмут да и повылазят.
– Чего ради? Железяки же вроде слуг при небесниках состоят. Без приказу никуда не полезут.
– А по приказу?
– Ну, это ты хватил. Небесники поцивилизованнее нас. Что, убивать бросятся? Или грабить? Да они сами нас опасаются, раз прячутся.
– Чего ж ты тогда перепугался?
– Да так, с непривычки.
Иржи посмотрел вверх. Там на вершине горы еще тлел остаток веревки.
– Все-таки о небесниках должны знать.
– Кто?
– Ну, те, кому полагается. Сам курфюрст в конечном счете.
– Ага. Сам курфюрст. Ты вот что, парень. Никакому курфюрсту докладывать мы не будем. У курфюрста и без того дел полно, давай побережем государя, лады? Не было ничего этой ночью! И все тут. А если железяки и полезут, то мы здесь ни при чем. Вот тогда курфюрст пусть и думает, что делать. Ферштеен зи?
– Йа
– Вот и отлично.
Они перешли Быстрянку и поднялись по переулку.
– Ну как, – спросил Иржи, – кладом-то доволен? Иоганн показал внушительный кулак.
– Ду ист думкопф. Пустая голова.
– А ты?
– О! Я – другое дело. Я есть старая пустая голова. Иржи кивнул.
