Он разворачивал их, жевал и проглатывал с невероятной быстротой.
– Еще! Еще!
– Я тебе отдал все.
Он не хотел верить, что у меня больше ничего нет.
– Завтра я принесу еще. Чего бы ты хотел?
Он почесал голову.
– Я хочу… хочу… хлеба. Хлеба с маслом. С маслом и джемом. И с ветчиной. И с сыром. И шоколад. Толстый-толстый бутерброд.
– Посмотрю, что есть дома.
Я сел. Филиппо не переставал трогать мои ноги и расстегивать сандалии.
Внезапно мне пришла в голову идея. Прекрасная идея.
Он не был прикован. Он был свободен. Я мог вывести его наружу.
Я спросил:
– Ты хочешь выйти отсюда?
– Выйти куда?
– Выйти из ямы.
– Из ямы?
– Да. Из ямы. Вылезти из ямы.
Он замолчал. Потом спросил:
– Из ямы? Из какой ямы?
– Вот из этой. Где мы сейчас сидим.
Он отрицательно покачал головой:
– Здесь нет ям.
– А это что, по-твоему, не яма?
– Нет.
– Да яма же! Ты сам это говорил.
– Когда я так сказал?
– Ты сказал, что весь мир полон ям, внутри которых живут умершие. И что луна тоже вся в ямах.
– Ты ошибаешься. Я такого не говорил.
Я начал терять терпение.
– И где мы, по-твоему, находимся?
– В месте, где ожидают.
– Чего ожидают?
– Отправления в рай.
По-своему он прав. Если ты сидишь тут целую жизнь и здесь же умираешь, то твоя душа улетит в рай. Если ввязаться в спор с Филиппо, точно ум за разум зайдет.
– Давай я тебя вытащу отсюда. Пошли. – Я дотронулся до него, он был весь в поту и дрожал. – Ладно. Ладно. Не пойдем. Успокойся. Я тебе ничего не сделаю.
Он засунул голову под покрывало.
– Снаружи нет воздуха. Я там задохнусь. Я не могу туда пойти.
– Ты что! Снаружи очень много воздуха. Я все время живу там и не задыхаюсь. С чего бы?
– Ты же ангел-хранитель.
Я должен был объясниться с ним.
– Послушай меня внимательно. Вчера я тебе поклялся, что вернусь, и вернулся. Сейчас я тебе клянусь, что, если ты вылезешь отсюда, с тобой ничего не случится. Ты должен мне верить.
– Зачем мне вылезать отсюда? Мне и здесь хорошо.
Я вынужден был соврать.
– Потому что снаружи – рай. И я должен привести тебя в рай. Я ангел-хранитель, а ты умер, и я обязан привести тебя в рай.
Он задумался на мгновение.
– Ты правду говоришь?
– Истинную.
– Тогда пошли.
Я попытался поставить его на ноги, но они у него не разгибались. Если б я его не держал, он бы упал. Наконец мне удалось обвязать его веревкой. Я обвернул ему голову покрывалом так он был спокойнее. Я вылез из ямы и принялся тащить его. Он был очень тяжелый. Он повис в двадцати сантиметрах от земли, скрючившийся и замерший, и я замер у края ямы с веревкой на плечах, согнувшийся под его тяжестью, не имея сил тащить его.
