Но ведь кому-то надо было и в тылу обучать молодых парней летному мастерству.
И вскоре командованием был издан приказ, запрещающий откомандировывать инструкторов-летчиков на фронт.
Но рапорты от инструкторов все шли и шли. Помню, когда наша группа улетала из ЗАПа, инструктор Храмков, раз за разом затягиваясь табачным дымом, сказал нам:
- Какие вы счастливые! Летите на фронт... А тут!.. Сиди и сиди в тылу. Сколько уже прошусь, ребята, но... - он глубоко вздохнул, - не отпускают.
Но вот для них была введена боевая стажировка: инструктор на два месяца прибывает в боевой полк, летает на задания, а по истечении срока возвращается снова в свой запасной полк или свое училище и делится опытом с курсантами.
Инструкторы на фронте быстро становились отличными боевыми летчиками, умело бомбили цели, храбро дрались с вражескими истребителями. Многие из них были награждены орденами и медалями, стали Героями Советского Союза. Многие отдали за Родину жизнь...
Конечно, прибывавшие на стажировку инструкторы, как правило, старались правдами и неправдами остаться на фронте или, на худой конец, повоевать хотя бы чуть-чуть больше положенного срока. И многим это удавалось, хотя командирам боевых частей и соединений категорически запрещалось оставлять инструкторов у себя.
Сумел "задержаться" в нашем 135-м гвардейском Таганрогском полку и Воробьев. А уезжая от нас, он сказал:
- Хлопцы, не сойти мне с этого места, что в наш полк - на слове "наш" Воробьев сделал ударение - я приеду снова и уже навсегда. Нет, не приеду, а даже прилечу!
- Прилетай, Николай Петрович. Летчик ты что надо! Будем тебе очень рады, - сказал в ответ командир звена Харин, награжденный недавно командующим за меткие боевые удары с пикирования именными часами.
- Да удирай ты с этого ЗАПа! - произнес громко летчик Николай Угаров.
- Удеру, ребята, как пить дать, удеру... Только служу, Коля, я не в ЗАПе, а в летном училище.
- Все равно...
Мы проводили Воробьева к самолету По-2, который должен был доставить его в Мелитополь.
- Ты в самом деле намерен прибыть к нам? - спросил его на прощанье летчик Ермолаев.
- Юра, я не фокусник и не какой-нибудь аферист, а это дело все равно "проверну", - ответил серьезно Воробьев.
И Николай Петрович действительно "провернул". Но сначала из училища он "перебрался" в 8-ю запасную бригаду полковника Егорова, командовавшего под Сталинградом нашей дивизией.
И вот Воробьев в кабинете Егорова.
