- Куда, сеньора… - начал было сеньор Понсиано, но смолк.
Все ротозеи с грабителями внимательно смотрели, как решительная женщина походкой модели приблизилась к фланелевому чудаку и сунула ему в скрюченные пальцы разноцветную коробку.
Фланелевый лесбиян принял дар, старомодно поклонился, подпрыгнул, развернувшись в воздухе, вернулся к розовому кадиллаку и залез в салон.
Вера Игнатьевна отряхнула ладони и тоже вернулась на прежнее место, где трепетал в худших ожиданиях сеньор Давила. - Ну, мы чистые, - сказала учительница. Барселонец ничего не понимал.
Он не понимал, наивное дитя цивилизованной Европы, что в таких местах все следят за всеми и ничего никому не передают просто так.
Понимать не понимал - но чувствовать чувствовал.
Фура с эмблемой «Икеа», довёзшая парочку до бойкого места, заправилась, описала положенный круг, выкатилась на трассу и остановилась у обочины.
- Поехали! - закричал тощий мужичок в гавайке и приглашающе махнул рукой.
Вера Игнатьевна потащила упирающегося Давилу к автобусной остановке.
- Всё, Виктор Евгеньевич! - воскликнула она. - Спасибо! Мы все свои дела сделали!
Виктор Евгеньевич не понял и вылез из кабины. Вслед за ним спешился и напарник Асхат - дюжий восточный мужчина с лицом каменной бабы.
- Не понял, - сказал Виктор Евгеньевич и почесал щетину. - Вы же говорили - до самого Малютина…
- Мало ли чего я говорила! - сказала загадочная тётка. - Вы же не мальчик, Виктор Евгеньевич, сами понимать должны… В дороге всякое бывает!
- Это так, - растерянно согласился дальнобойщик.
Асхат же не говорил ничего, а только крутил в толстых пальцах петлю из бошевского провода.
- У вас свой груз, у нас - свой, - продолжала Вера Игнатьевна. - Теперь дождёмся по путного автобуса, вернёмся, расчёт получим… Асхат Муминович, вы больше не покупайте никогда помидоры у китайцев - мало ли чем их опрыскивали! Дизентерия кругом, желтуха!
- Ну, хозяин - барин, - разочарованно смерил взглядом ладную фигурку учительницы Виктор Евгеньевич и совершенно искренне добавил: - Вы сами-то себя берегите! А то народ тут всякий!
Потом сделал озабоченное лицо и спросил, кося под простого: - А кто этот-то? Розовый?
- Про то нам лучше не знать, - вздохнула Вера Игнатьевна. - Может, у него в салоне автоматчики сидят! Счастливого пути!
Виктор Евгеньевич, судя по всему, и сам был не абы кто. Он решительно заглушил двигатель и направился в сторону гостиницы и прочих зданий, на ходу отдавая напарнику распоряжения - слова были явно тюркские.
