Наталья оглянулась. Все женщины спали. Она накрылась шинелью с головой и побежала к маленькой выцветшей Ивановой палатке.
Он уже спал, но скорее это был не сон, а забытье. Он скрючилс на брезенте под шинелкой, и его по-прежнему била дрожь.
- Иванушка, - нежно прошептала Наталья, осторожно прилегла рядом и обняла его.
Иван блаженно улыбнулс в своем бреду, но тут же почувствовал, что это явь, и глаза его резко открылись.
- Наталь Пална! - пробасил Новик потрясенно и простуженно.
- Грейся об мен и спи, - улыбаясь, попросила Наталья.
Иван блаженно застонал.
Дождь прекратилс к вечеру, и стало так тихо, что было слышно, как дышит благодарная паряща земля. Красноармейцы выбирались из палаток, потягиваясь, блаженствуя и не разговаривая, чтобы не нарушать эту благословенную тишину.
Теперь Наталью колотило, но уже иной, горячей дрожью. Она извивалась под Иваном, задыхаясь и умоляюще на него глядя, и шептала прерывисто:
- Я не смогу... Я закричу...
- А где Новик-то? - негромко спросил кто-то на другом конце лагеря, но здесь было слышно.
- Дрыхнет, - ответили там же.
- Ва-анечка... Закричу... - шептала Наталья.
Иван любил неожиданно строго и сосредоточенно.
- Кусай руку, - шепнул он. - Не эту, правую...
- Откушу... - предупредила Наталья, и в глазах ее были одновременно счастье и ужас.
- Хрен с ней, - без жалости сказал Иван.
Была ночь, на небе высыпали бесчисленные и огромные индийские звезды, и джунгли окрест наполнились звуками ночной звериной жизни.
Иван с Натальей отдыхали. Она лежала у него на плече и рассказывала женским счастливым шепотом:
- И мужа мне батюшка нашел из наших же, дьячка. Ой мамушки, противный! Щипался!
Иван удивленно покосился.
- Зачем?
- Не знаю. От злости, наверно... Спасибо Григорь Наумычу:
когда мимо нашего села красные проходили, пожалел меня, в заместители взял, никому не сказал, что церковного сословия. Так бы и сидела сейчас там... В Индии б не побывала... Тебя б не встретила... Ванечка...
Наталье стало страшно от этой мысли, и она обхватила Ивана, обняла его так, что косточки захрустели. Глаза ее наполнились слезами прошлого страдания и нынешнего счастья. На глазах Ивана тоже выступили слезы, но совсем иного рода, он боролся, не пускал наружу смех, который прямо-таки разбирал его.
- Ты чего, Вань?..
- Наталья забыла о своих слезах, заулыбалась. - Ну чего? - не терпелось ей узнать.
Сдерживаясь из последних сил, Иван сцепил зубы.
- Ну Вань, ну чего? - пытала Наталья.
