— Вы не можете так сделать!
— Перечитайте ваш контракт.
— Но почему об этом кто-то должен узнать?!
— Вы ведете себя словно глупенькая куколка! — во взгляде сверкнуло ацетиленовое пламя. — Все ваши понятия о внешнем мире фрагментарны и выборочны — за последние 60 лет, по крайней мере. Каждое средство массовой информации в мире ловит практически каждое движение каждого члена Круга — с момента его пробуждения в бункере и до того момента, когда он, усталый, возвращается с последнего Бала. У журналистов-ищеек сейчас больше способов подсматривания и подслушивания, чем цветных волос на вашей голове! Мы не сможем скрывать вашу дочь на протяжении всей ее жизни, так что и начинать не будем. У нас было бы достаточно хлопот с секретностью, если бы вы решили ее не иметь, — но я думаю, мы смогли бы перехитрить и перекупить наших собственных служащих.
Итак, я предлагаю вам принять решение.
— Мне очень жаль.
— И мне тоже, — сказала Дуайенна.
Посетительница встала.
Уходя, она услышала за спиной странный звук, как будто скулила фарфоровая собака.
Немощеная дорожка вьется капризной речкой мимо аккуратно подстриженных живых изгородей и далее вниз по причудливо изрезанному склону, пробегает под нестриженой развесистой форсайтией, мимо высоких островков густого сумаха и волнующихся ветвей случайного гинкго, машущих далеким чайкам и грезящих о неожиданном прилете археоптерикса; не меньше тысячи футов надо пройти, петляя вслед за ней, чтобы одолеть двести футов тщательно спланированных джунглей, отделяющих сады Дома Спящих от искусственных руин площадью в добрый акр, поросших буйной сиренью и зелеными колоколами больших ив, которые то скрывают, то выставляют на всеобщее обозрение разбитые цоколи, расколотые фризы, упавшие колонны, безрукие и безликие статуи и груды камней, разбросанные меж ними в притворном беспорядке; далее тропинка реки превращается в дельту и неожиданно теряется там, где волны Времени размывают напоминание memento morinote 17, для создания которого предназначены развалины, своеобразный консервант времени, и посмотрев вокруг, член Круга может сказать: «Я старше этого», — и его спутница может ответить: «Когда-нибудь мы сюда вернемся, и этого тоже не будет» (даже если на этот раз она так не сказала), и от этого почувствует себя еще бессмертнее и от этого еще счастливее; вскарабкавшись через завалы к высохшему фонтану, в круге которого смеется изуродованный варварами Пан, они найдут новую тропу, незапланированную и совсем недавно протоптанную, где трава желтеет под ногами и надо идти по одному, пробираясь сквозь заросли шиповника, прежде чем выйдешь к старому молу, который они обычно форсируют, подражая коммандос, чтобы попасть на большой пустынный пляж, где песок похуже чем в городе — там его просеивают каждые три дня, — но где тень так же манит, как и солнцепек, и где большие плоские камни приглашают к медитации.
