Человечество никогда не примирится с пробелами в познании Вселенной. Сегодня будет предпринята еще одна попытка разгадать жгучую тайну. Наш посланец, Степан Петрович Разумейко, обладает незаурядными способностями, которые так необходимы в данном деле. На вопрос нашего корреспондента представитель администрации Управления "Далькосмос" поведал нашим читателям о том, что на Степана Петровича возложены большие надежды. По образному выражению руководителя программы, Степан Петрович - чистый кристалл, на который покинутяне запишут именно то, что захотят увидеть и услышать от инопланетянина сами. Они будут приятно удивлены схожестью взглядов и убеждений пришельца со своими, его высоким уровнем интеллекта при внешнем, и это вполне вероятно, отличии. В самом начале контакта Степан Петрович сразу встанет на одну ступень с ними и в завязавшемся разговоре на равных он будет отвечать самым строгим их требованиям. Тем более, что даже аппарата-переводчика при его способностях не потребуется. Через Степана Петровича они прочтут и оценят все, что написано в наших открытых для контакта сердцах.
Да простят нас, репортеров, наши многочисленные читатели, и прежде всего сам Степан Петрович, за то, что между собой мы, для вящей ясности, прозвали его "блесной в скафандре", на которую, опять же, да простят нас покинутяне, они должны непременно "клюнуть".
Так пожелаем в это утро нашему посланцу удачного полета и спокойных часов электросна, а также успешного приобщения к высшим ценностям покинутян".
Фома Фомич кончил читать, и Иван затосковал:
- Влипли мы, Фомич, что теперь делать?
- Да, похоже, увлеклись, - согласился Фома Фомич.
Он распарился, вспотел. Промакнув лицо и подбородок носовым платком, он сказал, с трудом подбирая слова:
- Ты, Степа, вот что... за витрину не переживай, застеклим сегодня же, не обеднеем... а ты беги, не теряй время попусту!
- Нет, просто так не получится, - сказал Степан. - Вам надо хорошенько заблокировать в сознании внимание ко мне. Я научу, только обещайте, что постараетесь.
- Слово офицера!
Они вышли на улицу. Заметно посветлело и дождь прекратился. Изредка встречались прохожие, с любопытством смотревшие на разбитый автомобиль и пустую витрину. Вот-вот могли начаться расспросы. Обстановка усложнялась для Степана. Он рисковал вновь влипнуть в плен воли праздных зевак.
- Я буду называть цвет и номер по порядку до ста, - сказал Фома Фомич Ивану, распределяя обязанности. - А ты подсказывай, чтобы я не сбился, и тоже будешь занят. Три-четыре, начали!
