- Надпись на стене и табличке сделана одной и той же рукой.
ПРОМОКШАЯ ОДЕЖДА И ПУСТАЯ КОПИЛКА
Виниций. который до сих пор был таким покладистым, снова пришел в ярость.
- Немедленно приведите этого Руфа ко мне, - прорычал он. - Я с ним поговорю.
Поблагодарив Скрибона за услугу, он взял за руку Клавдию и возвратился в дом. Скрибон отдал табличку Юлию и зашагал прочь. Мальчики злобно посмотрели ему вслед.
- Из-за него все рухнуло, - сказал Публий.
- Итак, Руф солгал нам, - пробормотал Муций. - Все же я мог поклясться, что он говорит правду.
- Какая теперь разница? - рассудил Юлий. - Жребий брошен, и Скрибон разрушил наши планы. Похоже, Руф попал в переделку.
- Но он еще может убежать, - напомнил Флавий.
- Теперь слишком поздно, - вздохнул Муций. - К тому же он не хочет. Давайте лучше приведем его.
На этот раз они совсем не торопились. Шли нога за ногу и до дома Претония добирались не менее пятнадцати минут.
Старый седобородый раб, открывший им дверь, выглядел бледным и перепуганным.
- Слава богам, что вы пришли! - воскликнул он. - Госпожа уже несколько раз о вас спрашивала. Входите быстро. Случилось что-то ужасное.
Каждый из ребят почувствовал внутри какую-то пустоту. Они разволновались настолько, что забыли снять сандалии и, кинувшись к главному залу, замерли в нерешительности на пороге.
Лучи солнечного света падали сквозь отверстие в потолке на домашний алтарь, украшенный первыми весенними цветами. На кушетке спала кошка. На первый взгляд все дышало спокойствием и гармонией. Но потом мальчики увидели мать Руфа, Ливию, неподвижной сидящую в кресле возле стены, увешанной до потолка коллекцией оружия ее мужа. Ливия была в слезах, ее окружили в смятении любимые рабыни. Завидев ребят, Ливия вскочила на ноги и подошла к ним.
- Руф арестован, - произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Мальчики онемели от ужаса.
- Вы должны помочь мне, - взмолилась Ливия. - Ведь вы его друзья, не правда ли? И знаете, что он ничего дурного не совершал. Мне сказали, он виновен в осквернении храма. Не могу в это поверить - мой сын не способен на бесчинство. Примерно с час тому назад пришел центурион с двумя воинами забрать моего мальчика в тюрьму. Руф был в это время в своей комнате, но он, должно быть, услышал, как говорили о нем, потому что вышел, завернувшись в одеяло, и спросил: "Что случилось, мама?" Центурион положил руку ему на плечо и сказал: "Ты оскорбил нашего императора, и потому я тебя арестую". Руф вырвался и подбежал ко мне, заливаясь слезами: "Мама, клянусь, я не виноват". Он был белый, словно моя туника. Руф хотел сказать что-то еще, но центурион прикрикнул на него, велев замолчать, и даже пригрозил ребенку мечом. Они увели его в чем он был, не позволив даже одеться. Я чуть не сошла с ума. Хотела побежать за ними, но мои девушки удержали меня. Они боялись, что и меня могут арестовать. Мой бедный мальчик, - всхлипнула она, - это неправда, неправда!
