— Благодар-р-рим за внимание! Благодар-р-рим за внимание! Следующий сеанс чер-р-рез полчаса!
Зрители хлынули в кассу. И каждый взял повторный билет. Пусть каждый трюк в точности воспроизводил виденный, но был новым.
Во время представления Женя украдкой смотрел на лица своих родителей и брата. Он не помнил, когда он последний раз видел их такими счастливыми. Словно на них навели лучи прожекторов — и давно потухшие глаза зажглись вновь. Он впервые понял, что и они когда-то были молодыми, и притянула их друг к другу любовь, а не монотонная повинность совместного выживания. Но что случилось потом? Почему потухли прожекторы в их глазах? Как ему самому прогулять тот день, когда его взгляд потухнет и превратится в слепую пленку?
Он хотел попасть на обещанное в афише «Шоу диковинных персон», но не пустили родители. Все тот же коротышка на входе не следил за возрастом. Кто откажется от лишних билетов? Но мама заметила строго: «Там одни непристойности. Он дылда, а умом мальчик». Отец сутуло пожал плечами и денег на билет не дал. Хоть ему и самому хотелось бы снова оказаться в шатре.
— Можно я хотя бы в тире постреляю? Здесь все из школы. Я с ними домой пойду!
На самом деле он увидел, как Бор с компанией пошли за шатер.
На задах их было трое.
Женя затаился в тени и наблюдал. Ребята передавали по рукам бутылку. Старались не шуметь, но все равно срывались на громкий смех, толкали друг друга и спотыкались на ровном месте. Бор вытащил из-за голенища говнодава нож-бабочку. Лезвие сверкнуло электрической искрой, рукоятка защелкнулась. Он проткнул виниловый бок шатра и повел вниз. У Жени заныло под ребрами, как если бы пырнули его самого.
Ребята пихались перед проделанным оконцем.
Из-за спин зрителей было ничего не разобрать. Но вскоре толпа зашевелилась, расступаясь перед женщиной в откровенном наряде. Тончайшее трико, сквозь которое проступал каждый изгиб тела, украшали изображения переплетенных змей. Рисунок был правдоподобен до мельчайших деталей — пластинки, чешуя и черные бусины глазок точно запечатлены фотографом. Чудесная ткань так плотно прилипала к коже, что сквозь нее проступала даже россыпь бугорков на ареолах вокруг возбужденных сосков.
У подростков сладко напряглось в паху.
— Черт, это не костюм, — громко прошептал один. — Она голая!
Наконец каждому стало ясно, что змеи, расползшиеся по телу красавицы, были феноменальной татуировкой. От лодыжек и до линии на загривке, где начинали расти волосы, она была расписана фантасмагорией из тесных объятий аспидов. Мастер соединил рисунок и топографию тела, чтобы вдохнуть жизнь в линии и краски. Поверх кистей изображалась змеиная голова, в то время как на ладонях таилась влажная пасть. По внутренней стороне среднего и безымянного пальцев шли острые клыки, выписанные с искажением перспективы. Стоило женщине поднять руки и сложить пальцы в подобие морды, как окружающие видели перед собой не человека, а мифическое существо, из плеч которого вырастали змеи. Изощренные иллюзии превращали движения ее тела в шевеление гадов.
