Я испытываю такое душевное потрясение, что не каждое слово успеваю расслышать и понять, что происходит. Но фрагментное выхватывание сознанием слов, даёт мне сигнал о том, что у меня появился враг. Страшный. Жестокий. Бескомпромиссный. И этот предварительный вывод находит подтверждение в следующей отрывисто брошенной им фразе:
- Ты с ним спишь? – его руки сжимают мое тело в тиски. - Не увиливай от ответа!!!
- С кем? – словно в забытье мотаю я головой, чтобы хоть немного хлебнуть вольного воздуха.
- С Ибрагимом? – клацкает зубами Солор. - Он притащил тебя в дом, чтобы унизить меня и мать?
Слёзы вопреки моему желанию наполняют мои глаза. Большие, крупные капли скапливаются в уголках практически у самой переносицы и тяжелеют.
Я никогда не считала постыдным поплакать, находясь наедине с собой. Это нормально, когда переживаешь в своей душе животрепещущие и задевающие тебя события на жизненном пути.
Но плакать перед этим чудовищем я не хочу. Не хочу показывать свою слабость.
Не хочу доказывать ему, что он жестоко ошибается и совершает сейчас преступление, обвиняя ни в чем не повинного человека.
Хочу, чтобы он дошёл до этого сам, не с помощью меня. Я помогать ему в этом не стану…
Я лишь скажу ему, как есть. И не буду ни капли сочувствовать Солору, когда он поймёт, что я не лгала.
А чтобы озвучить правду, мне нужно высвободиться из его лапищ и больше глотнуть воздуха.
Впиваюсь ногтями в шею Солора и со всех силы сжимаю пальцы, стараясь сделать ему, как можно больнее.
От боли Фадель вскрикивает, и далеко не сразу фонтанирует тирадой ругани и грязных словечек.
Он выпускает меня из плена своих стальных, налитых злобой рук. Скалясь, накрывает свежие царапины ладонью, а я пячусь дальше от него.
- Дрянь! - свирепее взгляда трудно представить.
- Ты совершил ошибку, Солор, – тяжело дыша, пытаюсь донести до мужчины правду. – Ибрагим мой отец! У меня есть доказательства, и он знает об этом. Я хотела с тобой дружить, - прерывисто вбираю в лёгкие побольше воздуха, - но теперь я буду с тобой сражаться!
Хватаюсь на ручку двери и забегаю в комнату.
Николь
Слёзы брызнули из глаз, как только я закрылась в комнате и подперла деревянное полотно двери спиной.
Я не хотела, чтобы монстр, оставшийся в коридоре, упился моими рыданиями, и потому наглухо прикрыла свой рот ладонью.
Глухой отчаянный всхлип – больше не могу терпеть, я должна дать волю своим эмоциям, иначе задохнусь.
Убегаю в ванную и там рыдаю в три ручья, сползя на пол.
