– Спасибо, подруга, – отвечает бабушка. – Это мне племянница купила на своей любимой распродаже.
– Я так и подумала.
А вот это уже изящное оскорбление. На бабушкином лице мелькает тень злости: она тоже поняла.
Она разглаживает юбку.
– С чем пришла, подруга? – Это по-церковному «Вали-ка поздорову».
– Просто хотела проведать Брианну, – отвечает сестра Дэниелс. – Кертис рассказал мне, что случилось в школе. Малышка, ты как?
Я смотрю через проход. Кертис, широко ухмыляясь, машет мне рукой.
Кертис – единственный внук сестры Дэниелс. Его мама сидит в тюрьме, он живет с бабушкой и все время ей стучит. Помнится, в пятом классе он сказал мне какую-то фигню, я разозлилась и дала ему в зубы. Он побежал жаловаться бабушке, та рассказала моей, и я получила взбучку. Ябеда.
Бабушка тут же наседает на меня:
– Брианна, а что случилось в школе?
Я не хотела ей говорить. А то задаст миллион вопросов, на которые я не хочу отвечать.
– Ничего особенного.
– О нет, это было что-то особенное, – возражает сестра Дэниелс. – Кертис сказал, охрана швырнула ее на пол.
Бабушка закашливается. В таких моментах весь смысл жизни сестры Дэниелс.
– Швырнула?.. – переспрашивает бабушка. – Зачем это охране швырять Бри на пол?
– Подумали, что она пронесла наркотики, – говорит сестра Дэниелс, не успеваю я и слова вставить.
Бабушка закашливается еще раз. Я уже просто зажмуриваюсь и подпираю голову рукой.
– Брианна, зачем ты связалась с наркотиками? – спрашивает бабушка.
– Не было у меня никаких наркотиков, – бормочу я.
– Ага, не было, – подтверждает сестра Дэниелс. – Она барыжит сладостями. Кертис говорит, их охрана любит поднимать шумиху. Виноваты они, но Брианну все равно отстранили.
Нет смысла даже пытаться что-то рассказать. Пусть сестра Дэниелс сама справляется. Раз уж она настолько дохрена знает, может, и мемуары за меня напишет?
– Три дня тебе дали, да, моя девочка? – спрашивает она.
– Три дня?! – вскрикивает бабушка.
Какая буря страстей. Я кладу подбородок на руку.
– Ага.
– Зачем ты вообще ввязалась в торговлю сладостями? – продолжает допрос бабушка.
– Думаю, чтобы помочь маме, – сообщает главный знаток моей жизни. Вот так сюрприз, это, оказывается, не я.
– Господь всемогущий! А я говорила, что ты плохо выглядишь! – начинает бабушка. – Пока ты жила с нами, ничего такого не было.
– Мы с Кэрол поговорили… – Сестра Дэниелс понижает голос: – Как-то странно это все выглядит. Пастор скорее бы заплатил из своего кармана, чем заставил кого-то голодать. Он очень редко кого-то увольняет. Если только… – Она поднимает брови, как будто в них зашифрован скрытый смысл ее слов.
