Бросилась в глаза и идеальная чистота, а также безукоризненный порядок. Бурная растительность и, должно быть, миллион роз всех цветов радуги. Они бушевали, окутанные заботой чудесного человека.
Мне в спину уперлось холодное дуло. Автоматом в меня еще не тыкали. Обернулась и насмешливо вздернула бровь:
– Можно и словами сказать, я не глухая. Нечего пихать в меня всякие железяки, мне плевать на них.
Я правда не боялась, что меня пристрелят. Внутри рос маленький гарант безопасности. От того, насколько я сейчас убедительно сыграю, зависело многое.
Поэтому медленно пошла вперед, ощущая невероятный аромат от розария. Он просочился в ноздри внезапно и окутал меня, успокаивая и вселяя уверенность. А еще тошнота от него отступала. Эдакое средство против токсикоза.
Дом находился в метрах пятидесяти в углублении между деревьями. Как и наш, он был приземистый и темный. Очень атмосферный и сделанный под старину.
Теперь понятно, чем Марк вдохновлялся. Знала бы, попросила бы все перестроить, хотя мне никогда не нравилось место, где мы жили. Потом выстрою свой дом. На берегу озера или моря, вдали от людей, надежно скрытый от чужих глаз.
А пока заходила вовнутрь, осторожно ступая по ступенькам, а позже и по плитке. Интерьер проще нашего, да и что-то я немного разволновалась. Аромат роз остался на улице, за захлопнувшейся за моей спиной дверью.
А я прошла вперед, наблюдая в просторной гостиной мерзкую картину
– Здравствуйте, папа, вы были так любезны, что отправили мне такое чудесное приглашение. Не смогла отказать.
С каждым словом злость и уверенность в себе крепли. Привычная ненависть разливалась по венам, давая тонус и отравляя все хорошее, что во мне было.
Я без приглашения прошла внутрь и элегантно уселась в мягкое кресло, словно была местной королевой. Кстати, оно оказалось невероятно мягким и сонным. Сразу же потянуло поспать. Должно быть, предыдущая ночь меня доконала.
Подняла глаза на мужчину, стоящего у большого стола. Он хмурился и явно еле сдерживал себя. В стороне на стуле сидела мать Олега. В жизни она оказалась точно такой, как я и думала: спокойной и величественной, но при этом невероятно хрупкой и милой.
Я словно не замечала ее, хотела вывести этого урода на эмоции, заставить ошибиться, проявить нутро. Поэтому лениво обводила взглядом окружающую обстановку, а потом насмешливо произнесла:
– Мне креслице приглянулось, поставите в мою комнату? Хотя диван наверняка такой же удобный. Я сегодня плохо спала. Может, продолжим позже, когда я отдохну?
