– В тот же день.
– Что ж, хотя бы мой день рождения не ложь. Теперь все отлично. – Я притворно бью Брайтона кулаком в кулак.
– Насколько смогли определить врачи, ты тоже был новорожденным.
Я представляю, как Брайтон родился без меня, и понимаю, что мое свидетельство о рождении – подделка; и я бы даже никогда об этом не узнал и не допытывался бы у родителей.
Я хочу пробить стену огненным кулаком.
– И что же случилось? Меня положили в корзинку и подбросили под дверь?
Когда ма плачет, мы с Брайтоном бросаем все дела и бежим к ней. Если ей хочется побыть одной, она плачет в ванной, включив душ, или запирается у себя в спальне. Но обычно она позволяет нам обнять себя и напомнить ей, какая она отличная мать и как мы стали теми, кем стали, только благодаря ее любви.
Сегодня мы держимся в стороне.
– Когда я родила, Леонардо захотел подарить мне воздушные шарики, но в больничном сувенирном кончился гелий, так что он ушел поискать их в другом месте. – Ма вытирает слезы тыльной стороной ладони. – Я всегда воображала, как беру своего ребенка на руки в комнате, полной нарциссов и воздушных шариков, и ваш отец хотел воплотить эту мечту. Он вышел на улицу – ты плакал на углу, в двух кварталах от больницы, весь раскаленный от солнца. Рядом никого не было. Ни записки, ни одеяльца. Ваш отец никогда не говорил ничего плохого про человека, который тебя бросил, кто бы это ни был. Он принес тебя в больницу, и тобой занялись врачи и медсестры. Вот такой он был. Он сразу решил защищать тебя – так же, как когда первый раз взял Брайтона на руки. Бегал между вами.
Чароходы и Пруденция молчат.
Какое прелестное воспоминание о нашем отце мать могла унести собой в могилу. Брайтон выглядит так, как будто сейчас расплачется.
– Я не видела тебя до того вечера, – говорит ма. – Полиция приехала заняться этим делом, но, когда я увидела, какой ты маленький, во мне что-то дрогнуло. Мы не знали, что произошло: то ли твои биологические родители не могли позволить себе ребенка, то ли их одолела какая-то тьма и заставила вот так тебя бросить. Но мы знали, что ты будешь жить с нами. Ваш отец так на тебя смотрел, как будто не допустил бы до тебя ни одного человека в мире.
– Почему ты мне не сказала?
– Мы хотели, чтобы тебе жилось легко, чтобы ты не чувствовал себя лишним.
Тишину в комнате нарушает возглас Уэсли. Айрис что-то стремительно печатает на ноутбуке.
– Миссис Рэй, где ваш муж нашел Эмиля?
– В паре кварталов от стадиона «Гранд Гиббус» в Бронксе.
