- И что теперь? - задала она вопрос куда-то в пустоту. - Ты уверен, что это она?
Граховский обернулся к ней.
- Ты про что? - поднял он брови.
- Что теперь нам делать? Точнее, мне что сейчас делать? - она шумно вздохнула.
Он напряженно молчал. Даша дрожащим голосом продолжила:
- Наверно, придется давать какие-то показания. А я не знаю, что говорить. Ты не ответил, почему ты решил, что та женщина и есть Надежда Ильинична?
- Да все просто, при ней была сумочка с документами, - нахмурив лоб, словно взвешивая слова, отозвался он.
Даша закрыла лицо ладонями.
- Господи, это ведь в любую минуту сюда придут из полиции, - она открыла лицо и посмотрела на Граховского. - Только я не пойму, какая сумочка? Леня, что ты несешь, какая такая сумочка могла быть при ней? В бассейне с сумочкой? Это же не комедия, в самом деле!
Альва издала глухой звук. Граховский кивнул в сторону собаки:
- Псину напугаешь.
Он поднялся и, засунув руки в карманы брюк, начал расхаживать перед крыльцом.
- Слушай меня внимательно. Никто к тебе не придет. Я уже дал все показания. Там зафиксирован сердечный приступ. По предварительной версии, конечно. Точнее покажет вскрытие, но там работали спецы...
Даша вспомнила слова Радневской, что утопленники не плавают, а всплывают, гораздо позже. А Надежда, стало быть, в воде оказалась уже мертвой, и в легких у нее был воздух...
- Ничего не понимаю, - Даша пригладила пальцами волосы. - Почему ты давал показания, как ты объяснил случившееся? И потом, какой сердечный приступ? Она ведь была вся мокрая... Может, хватит маячить у меня перед глазами! - неожиданно сорвалась она на крик.
Снующий туда-сюда Граховский остановился.
- Что с тобой? Подумаешь, мокрая, ночью дождь шел. Я же сказал, что у тебя нет повода нервничать. Никто к тебе не придет, ни о чем спрашивать не будет. Ее похоронами займутся родственники. Все окей... можно сказать.
- Граховский, ты идиот? Какой окей? - Даша поднялась и приблизила свое лицо к адвокату.
Ему показалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Похоже, что вдовушка права - действительно идиот. Ее глаза, он был уверен, видели насквозь, хотелось заслониться. А еще больше хотелось... поцеловать эти глаза. Граховский с ужасом отшатнулся от нее.
- Может и идиот, - в тон ей ответил он. - Ношусь с тобой как с писаной торбой. Только, по-моему, ты и сама не промах.
- Не промах? Я не промах? - Даша растерянно хлопала глазами и не понимала, что она должна сказать в ответ. В конце концов она просто расплакалась, как маленькая девочка.
