В мастерской у Крюкова витал запах свежезаваренного кофе.
— Держи, — протянул он Василисе ключи от ее машины.
— Что, все так безнадежно? — спросила она с кислой физиономией.
— Почему? Все в полном порядке. Стоит себе у нас во дворе и тебя, непутевую, дожидается.
— Правда? Ой, Женя, спасибо, — Василиса подошла к нему и громко чмокнула в щеку.
— Могла бы и понежней, — недовольно буркнул он.
— А чего было-то? Шибко быстро ты справился.
— Ничего особенного. Просто полное физическое истощение.
— Ой… а что это значит? — у Василисы вытянулось лицо.
— Вася, вот смотрю я на тебя и удивляюсь: вроде не блондинка, а рассуждаешь… Заправлять, подруга, надо машину вовремя, ясно?
— Какой ужас! — только и смогла ответить Василиса, закрыв от стыда лицо руками.
Освободив край стола от бумаг и разных снимков, фотокорреспондент разливал напиток по чашкам.
— Прошу к столу, — он галантно поклонился, поправил свой шарф и улыбнулся.
Василиса присела на табуретку.
— Подкрепись, а то на тебе лица нет. Что там наш старик, не одумался? — спросил Женя, придвинув к Василисе тарелку с сэндвичами.
Василиса неопределенно пожала плечами:
— Да я как-то и сама уже не хочу в такой обстановке работать.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Ты, Васька, капризничаешь, не иначе. Где ты видела в газетах, подобных нашей, нормальную обстановку? Все как на вулкане, не одна ты.
— Ага, — кивнула Василиса, — все на вулкане, а я в самом жерле, тебе не кажется?
Крюков отхлебнул из чашки.
— Пей, уже не горячий, — напомнил он ей.
Василиса взяла в руки чашку и глубоко вдохнула запах, исходящий от кофе.
— Ты молодец, не ленишься заваривать молотый, — она сделала глоток и поставила чашку обратно. — Петрович уже не настаивает на моем увольнении, — добавила она.
— Вот как? Так в чем проблема, не понимаю.
— Да особо ни в чем. Во всяком случае, с Петровичем проблем у меня нет.
— Ты хочешь сказать, что принципиальных разногласий по поводу твоих выводов у вас уже нет?
Василиса кивнула:
— Принципиальных нет. Но здесь мне работать сейчас нельзя.
Крюков удивленно поднял брови и посмотрел на Василису.
— Расшифруй, — попросил он.
