— Тогда было не нужно…
Кирилл переодевался, хватался за тачку, чтобы подвести еще песка, перетаскивал плитку, но все равно выходило так, что зять бездельник.
И тогда Кирилл решил скорректировать свой несправедливый имидж. Если характер родственников нельзя переделать, а переделать его нельзя, то можно попробовать использовать некоторые его черты. Кирилл стал прислушиваться к размышлениям Вадима Викторовича и выцарапывать из них его маленькие бытовые мечты.
— Хорошо бы заменить эту пленку на стекло, — говорил Вадим Викторович, рассматривая прохудившуюся пленочную крышу теплицы.
Уже зная, что мысль эта будет еще долго блуждать в голове тестя, Кирилл незаметно замерил огородную оранжерею, заказал в ближайшем городке стекло, договорился с жившими по соседству молдаванами и, выбрав день, когда тесть уехал в город по делам, организовал застекление парника.
Вернувшись из города, Вадим Викторович не сразу заметил, что парник перестал, как раненая птица трепыхаться на ветру порванной пленкой, а, обнаружив, долго изучал случившуюся перемену. Кирилл ждал неподалеку.
— Как, Вадим Викторович, нравится? Вы же давно об этом мечтали! — спрашивал Кирилл, и, не дождавшись ответа, уходил в дом.
За ужином, забытая, казалось, тема, неожиданно проступала между котлетами и овощным салатом.
— Такое толстое стекло не обязательно было ставить, — говорил Вадим Викторович, цепляя вилкой дольку жареной картошки, — и стыки можно было не замазывать, это же не космический корабль.
— А что плохого в толстом стекле? — заступалась Лера. — Крепче будет.
— Непродуманно все получилось, — ворчал Вадим Викторович.
После второй акции, когда, подслушав очередной зарождающийся замысел тестя, Кирилл молниеносно заменил на участке обветшавшие скамейки, Вадим Викторович осознал, что его устоявшийся мир может вот-вот рухнуть под натиском пришельца и его новой тактики. На этот раз Вадим Викторович думал быстро и через Леру попросил своего зятя больше никогда ничего не делать на даче!
— Лучше пусть на рыбалку ходит, и пиво пьет, чем так помогать! — трясся Вадим Викторович.
— Папа, ты же сам говорил, вместо рыбалки надо заниматься полезными делами. Вот Кирилл и занялся, — улыбалась дочь. — А потом, знаешь, ты часто на него с таким упреком смотришь, что его желание не выглядеть посторонним, можно понять.
— Он не почувствует даже намека на упрек! Пусть только ничего не делает! — взмолился Вадим Викторович.
Смыв с себя образ бездельника Кирилл внутренне расслабился. Инициатива постепенно переходила на его сторону. Напряженное наблюдение за тестем сменилось легким, чуть ироничным настроением, которое часто подхлестывал и сам Вадим Викторович.
