Тахир понимал, что после победы у него есть две возможности. Он мог укрепиться и остаться охранять границу в Рее, обеспечивая безопасность Хорасана для своего хозяина и превращая его в отдельное государство. С другой стороны, он мог продолжить войну и преследовать врага до западного Ирана и Ирака. Смена сезонов добавляла еще один фактор: проходы в горах Загрос с ноября будут закрыты снегом, и его армии будет много легче перезимовать в мягком климате равнин Ирака, чем на продуваемом ветрами голом иранском плато.
Он не стал ждать приказов и не колебался. Почти немедленно он повел армию на запад — через возвышенности древней Мидии и Загрос, к Ираку. Подкрепление, высланное из Багдада, было разбито при Хамадаие, и Тахир обезопасил свои линии коммуникаций, изгнав ставленника Амина из Казвипа и расположив в этом городе собственные войска>{224}. К началу осени он вышел на равнины Ирака у Хулвана. Здесь, где климат мягок и много корма для животных, он разбил лагерь и стал ждать.
Потребовалось два месяца, чтобы весть о поражении при Рее достигла Багдада. Новость была настолько же неожиданной, насколько и неприятной. Кроме отправки незначительных сил подкрепления к Хамадану, возникла еще и путаница, а мнения при дворе разделились. Похоже, Амин не смог обеспечить твердое и эффективное руководство своим аппаратом. Именно об этом периоде у нас есть несколько рассказов, которые вполне могут принадлежать современникам и которые, безусловно, широко ходили, чтобы дискредитировать Амина как руководителя. Утверждали, что он гомосексуалист, больше интересующийся рабами-мальчиками и евнухами, чем женщинами и государством. Говорили, что он рыбачил со своим любовником, евнухом Кавсаром, когда пришла новость о поражении под Реем. «Убирайся! — как говорят, ответил он посланцу. — Кавсар поймал уже двух рыб, а я еще ни одной»>{225}. Циркулировали беспощадные сатирические стихи, которые, похоже, отражали широко распространенные в Багдаде настроения:
Халифат был развален злым визиря гением,
Фадлом ибн Раби — имя запомним надолго, —
Имама [Амина] распущенностью и ленью.
Невежеством Бакра-советника без чувства долга.
Фадл и Бакр хотели того, что смертельно халифу.
Но заблуждения — наихудшая из дорог…
Содомия халифа — грязь и опасные рифы,
Но продажность Фадла в делах — еще худший порок.
Одни мужеложец другого трясет, и лишь в этом —
Разница между двумя содомитами,
Но оба мужчины, скрываясь, друг друга лелеют,
