Фадл ибн Сахл, вдохновитель и политический наставник Мамуна, был предельно измотан; он не спал трое суток, так как старался собрать дополнительные войска в помощь Тахиру. Слуга объявил, что вдали появился почтовый гонец. Когда посланец прибыл, повисло мгновение жуткой неопределенности, пока человек стоял молча — вероятно, ловя ртом воздух от усталости. Фадл боялся самого худшего, поэтому спросил прямо, что тот скрывает. Тогда человек наконец-то выдохнул: «Победу!» — и протянул письмо Тахира, в котором говорилось: «Сижу с головой Али передо мною и его кольцом на моем пальце».
Фадл бросился к покоям Мамуна, куда и влетел, чтобы объявить добрые вести. Теперь пути назад не было. В четверг голова Али прибыла в Хорасан, и был отдан приказ обвезти ее вокруг города, дабы убедить всех, что Али действительно мертв>{223}.
Тем временем Тахир мгновенно использовал преимущество своей победы. Не ожидая дальнейших инструкций, он двинулся на запад. Сын Али ибн Исы Яхья попытался перегруппировать войска, по безуспешно.
Неожиданная победа Тахира спасла Мамуна от несчастья и реабилитировала политику Фадла ибн Сахла. Она изменила также природу конфликта. До этого момента существовал спорный вопрос, удержит ли Мамун свое привилегированное положение в Хорасане и, что более важно, будут ли продолжать считать его наследником Амина. Теперь существовало два халифа: Амин в Багдаде и Мамун в Мерве. Каждого поддерживали сторонники, которые были твердо настроены увидеть триумф своего вождя. О разделе империи речь не шла. Будут только победитель и побежденный. Соратники победителя образуют новую правящую элиту, власть и дворцы станут принадлежать им. Побежденные получат жизнь в безвестности, где им укажут — если повезет. Или смерть — если не повезет.
Даже после битвы при Рее у Амина оставались все шансы на победу. Он все еще контролировал богатейшую провинцию империи, Ирак, и основную массу вооруженных сил, особенно Абну в Багдаде, которая так долго поддерживала династию. За ним прочно стояла семья Аббасидов, а сокровища, оставленные Гаруном, все еще представляли собой значительные ресурсы, с помощью которых можно было финансировать крупную кампанию.
С другой стороны, Мамун был прикован к северо-востоку империи, и его поддерживала лишь группа хорасанских аристократов и их последователей. Даже его собственная жена и сыновья находились в плену в Багдаде. Однако у него было одно огромное преимущество. Когда Амин приказал, чтобы документы, регулирующие наследование, были забраны из Мекки, а затем уничтожил их и устранил Мамуна от наследования, он явно нарушил формальное соглашение, которое сам когда-то подписывал. Его самые пламенные сторонники могли чувствовать себя неловко из-за этого поступка, а для многих людей в мусульманском сообществе дурно пахнущее нарушение клятвы однозначно порочило халифат.
