Карьера придворного поэта была по-настоящему открыта для талантливых людей всех социальных слоев. Да, там имелись такие поэты, как Ибрахим, сын халифа Махди, который происходил из самых высших слоев правящей семьи, — но были и другие, чье происхождение являлось весьма скромным. Конечно, поэту необходимо было покровительство и в какой-то мере удача, если он хотел выступать перед царственной аудиторией, и многим прекрасным поэтам приходилось чахнуть в безвестности. Но все-таки иногда они пробивались, и нас может впечатлить степень их социальной мобильности. Биографии таких поэтов дают нам редкую возможность изучить случаи, когда аутсайдер из самой отдаленной глубинки утверждался при дворцовой элите.
Халиф Мансур был красноречив и слыл мастером импровизированных остроумных ответов. Разумеется, он хорошо знал классическую арабскую поэзию и мог процитировать отрывок из какого-нибудь произведения, чтобы подчеркнуть тот или иной политический нюанс — но не он являлся великим покровителем поэтов. Зато его сын и наследник Махди был истинным любителем поэзии и пения. Когда он был еще наследником престола, писатели и музыканты стягивались в его круг. Когда же Махди стал халифом и смог давать волю своим пристрастиям, двор Аббасидов начал превращаться в средоточие литературной жизни.
В этой среде доминировали три великих поэта, чья репутация пережила саму династию Аббасидов, поднявшую их до вершин славы. Башшар ибн Бурд, Абу’ль-Атахия и Абу Нувас до сих пор числятся среди великих мастеров классической арабской поэзии, а истории их жизни запоминаются как благодаря различию и противоположности их личностей, так и благодаря различию стилей их поэзии.
История Башшара ибн Бурда стала результатом великого переселения народов, которое произошло в ранний период установления ислама. Его дед был родом из Тухаристана в верховьях Окса, ныне это северная часть Афганистана. Он был взят в плен во время одной из арабских кампаний в этом районе и доставлен в Басру в качестве раба. Его сын, отец поэта, был освобожден богатой арабской женщиной, которая дала ему волю, после чего семья стала освобожденными в арабском племени Акил.
Башшар вырос крупным и нескладным мужчиной, его лицо было обезображено оспой. Он от рождения был слеп, но с самого рождения имел прекрасные способности к языкам и изумительную память. Когда его спрашивали, как он умудряется использовать в своих стихах удивительно яркие зрительные образы, если он вообще никогда ничего не видел, он отвечал, что «отсутствие зрения усиливает проницательность его сердца и снимает покровы с видимых вещей. Это обогащает язык человека и развивает его разум»
