Чарли и Вивиан отдали дочерей в школу имени А. Д. Гордона[13]. Там учились дети рабочих, уроки шли до без пяти час, обед до полвторого, а потом до четырех дети выполняли домашние задания – словом, ученики пребывали в учреждении по максимуму.
Располагалась школа на улице Лассаля, между улицами Бен-Йегуды и Га-Яркон, неподалеку от проспекта Бен-Гуриона, который тогда еще назывался проспектом Керен-Кайемет. На Бен-Йегуды, возле магазина дорогих ковров, покупали круглую синюю жевательную резинку. Продавщица была родом из Персии, как и ковры.
Обеды в школе – «рациональные» и скудные. Школа исповедовала идеологию социалистического сионизма, но сохраняла еврейский колорит в виде странных, непонятно к кому обращенных молитв. Если бы не иудео-христианская среда дома, Старшая Дочь решила бы, что совершает языческие камлания.
В те дни, в Израиле периода холодной войны, кое-кто сдвинулся левее левого, и в школе учились дети родителей, которые уже тогда верили, что два государства для двух народов есть жизненная необходимость. В школе это даже считалось бонтоном. Впрочем, такая идеология уравновешивалась непрестанным потоком песен «о Стране Израиля», которые исполняли в любую свободную минуту под руководством учителя музыки Меира Мора. Он играл на аккордеоне, нагоняя страх на всех учеников, и, похоже, на себя самого. Неудивительно: всю Вторую мировую войну он скрывался в яме.
Из-за того, что пережил Меир Мор, ни один ученик и ни одна ученица не осмеливались взбунтоваться. Всякий раз, когда он вешал на грудь аккордеон, двести учеников средних классов школы, с четвертого по восьмой, покорно подхватывали куплеты, хотелось им того или нет. Например, каждый день в столовой перед обедом или целый час в воскресенье утром, чтобы неделя началась «с правильным настроением».
Вивиан, работавшую мать, весьма устраивало, что девочки пристроены до четырех. Чарли обедал в закусочной авиакомпании, девочки обедали в школе, самой ей хватало бутерброда, который она получала на работе к чаю. Так что дома даже раз в день не приходилось накрывать на стол: с легким ужином можно примоститься перед телевизором. Если Вивиан что-то и ненавидела в этом мире, так это (помимо еще некоторых вещей, которые она тоже ненавидела) необходимость накрывать на стол – ведь потом же все убирать, поясняла она.
Из банка Вивиан возвращалась в полчетвертого, уработавшаяся, с головной болью, терзавшей тело и душу, и тут же принимала таблетку. Чарли, который в глубине сердца был феллахом, или пастухом, – только флейты и книги ему недоставало, – доставлял домой служебный автобус «Эль-Аль» ровно без четверти пять. За три четверти часа, отделявшие начало действия таблетки от прибытия Чарли, Вивиан должна была убрать квартиру до блеска, и горе ей, если не успеет. Этот человек не способен понять, что она весь день работала в банке, а не сидела дома нога на ногу. Но она драила только то, что ей под силу.
