Эбби зевает.
– Понимаешь… Ладно, он даже не пытался подать документы в какой-нибудь университет здесь, в Джорджии. Пусть. Но я-то остаюсь тут, а он уедет как минимум в Северную Каролину. И что, мне не ходить на вечеринки, потому что я жду звонка от парня? Не хочу пропустить все веселье в универе, понимаешь?
Конечно понимаю, Эбби. Мои-то парни только и делают, что названивают мне во время вечеринок, а я ведь не пропускаю ни одной, потому что так люблю сидеть в чужих туалетах и наблюдать, как другие напиваются.
Я должна бы все это ненавидеть.
Но ненависти нет. Почему?
Кто-то стучит в дверь, и Эбби вскакивает на ноги.
– Минутку! – Потом делает большой глоток своего пойла. – Фу! Меня сейчас стошнит!
Я тут же поднимаюсь, откидывая крышку унитаза.
– Не буквально. Ладно, идем. – Эбби снова ловит мою руку.
Стоит открыть дверь, как мы сталкиваемся с Гарретом. Он где-то добыл праздничный колпак, который кокетливо сдвинут набок, голубые глаза сияют. Увидев, что мы держимся за руки, он от удивления разевает рот.
– Боже мой. О. БОЖЕ. МОЙ.
– Ты не о том подумал, Гаррет.
– Дамы, ну вы даете. Ладно. Слушайте, у меня есть идея. Давайте теперь сходим туда вместе, и, что бы ни случилось…
– Нет, – ровно отвечаю я.
Эбби выпускает мою ладонь и ловит руки Гаррета, глядя на него невинными глазами.
– Гаррет, милый, – говорит она, – никогда и ни за что я не стала бы делать этого, – потом похлопывает его по предплечью, – в твоем присутствии.
С этими словами Эбби оттесняет его к туалету.
Мой желудок снова совершает кульбит.
– ЧТО? – Взгляд Гаррета мечется между нами. – Нет. Ты должна. Можешь сделать это в моем присутствии. Договорились? А теперь мне надо пописать.
– Так иди уже.
Я стою подле них, чувствуя, что мой мозг превратился в желе. Мысли мечутся, словно чокнутые белки: «Она никогда и ни за что не стала бы этого делать в присутствии Гаррета». Но если его не будет рядом?
И как прикажете это понимать?
Мы уезжаем около одиннадцати. Гаррет упился в хлам, так что Брэму приходится везти его домой на его машине; Саймон едет следом. Потом мы все набиваемся к Саймону, как селедки в бочку: сам он с Брэмом на переднем сиденье, Нора чуть ли не у меня на коленях, зажатая между Ником и Эбби, которые не разговаривают друг с другом. Их молчание можно пощупать. Оно имеет собственную гравитацию. Как черная дыра. Саймон пытается какое-то время разбавлять его своей обычной болтовней, но сдается через несколько минут.
Мы останавливаемся на подъездной дорожке возле дома Брэма. Саймон наклоняется над коробкой передач, они быстро целуются, и Брэм успевает что-то ему шепнуть. Он в ответ мотает головой и смеется. Эбби выскакивает из машины, стоит звякнуть пряжке расстегнутого ремня безопасности.
