– Прикинь, тут один чувак, не поверишь, у него все в порядке с музыкой. Настоящий сюрприз! Он заказал Black Sabbath и Motorhead – под такое приятно работается!
– Да? Покажи мне список песен!
– Во, вступление под War Pigs… Классика! Тут я делаю короткий обзор, – глаза Эркки горят, – Пыргумаа с птичьего полета, наша стандартная съемка из аэроплана Бурлеску. Кстати, парнишка летал…
– Тобар развел…
– Всю команду! Ха! Лохи! Так, затем кадры с Колесом обозрения, покажу казематы. Дальше смотри, показываю орду наших зомбаков, а вот он и его дружки с ружьями. Ты глянь, какие головорезы! А вот самое интересное: движуха!
– Ты увлечен как никогда.
– Не то слово. Я в кайфе! Музыка – лучший на свете стимулятор! Самый трэшняк пойдет под Overkill. Зацени нарезку!
Ребята с ружьями носятся по полю. Вспыхивают огни и фары. Лемми надрывается, барабаны гремят, гитары рычат и рокочут. Машины кружат. Плащи, морды, маски, выстрелы, шлепки краски, крики, кулаки, бешеные глаза…
– О боже, Эркки, я ничего не понимаю…
– Мясо! Хит сезона! Пять минут голимого забоя. Никогда ничего подобного не клеил.
– А где он сам, клиент-то?.. покажи мне его!.. – Я хочу увидеть физиономию заказчика. Ничего не понять. Люди в балаклавах размахивают факелами, зомби разлетаются, камера мельтешит, запрещенные приемы, кулаки, ноги, локти… – Слушай, бойня какая-то… А есть где поспокойней? – Он нажимает на кнопку: под вкрадчивую перкуссию Planet Caravan усталые ковбои, угробившие кучу зомбаков, пьют пиво у костра, почесываются, рассматривают сбитые костяшки, похлопывают по плечу какого-то сопляка, тот улыбается, застенчивый, счастливый…
– Это он и есть, бро.
Так вот он какой: прыщавый щуплый малый, головастик офисного планктона… этакий нёрд… в окружении мускулистых мужланов, готовых дрючить всех подряд…
– Да, я его помню.
– Должен помнить. Он тебе башку снес. Ха-ха-ха!.. Хочешь покажу, как я забабахал это под «Металлику»?
– Не надо.
– Unforgiven…
– К чертям собачьим!
Эркки смеется. Я желаю ему удачи, подхожу к аквариуму с грибками. Мне хочется привести в движение внутренние течения, взорвать вулканы, извергнуть из души накопившийся пепел досады и отчаяния, грязь, пыль, дым; мне хочется, чтобы побежали сернистые реки, заструилась лава, хлынули горячие фонтаны моих застоявшихся чувств.
Константин подает мне знак и уводит в кабинет. На стене три большие фотографии трамплинов – в Хольменкноллене, Калгари и Лахти. Уютная мягкая кушетка. Матерчатые стены поглощают звуки – здесь тишина немного давит, как в звуковой студии. В кабинет можно попасть только в роли пациента. Мне нравится улечься на кушетку Старого Паука. Изредка позволяю ему записывать беседу на диктофон.
